Ранние годы

Яков Юровский родился в городе Томске в большой рабочей еврейской семье, восьмым из десяти детей. Его отец Михаил Ильич был стекольщиком, мать - швеёй. Учился в начальной школе речного района, затем (с 1890 года) ремеслу. В эмиграции в Германии вместе со всей семьёй (жена Мария Яковлевна, трое детей, один из которых, Александр Яковлевич , впоследствии стал контр-адмиралом флота СССР) перешёл в лютеранство.

Революционная деятельность

Яков Михайлович Юровский - уроженец Каинска (Томская губерния), где родился в 1878 году. Как и многие другие вожди пролетариев (Маркс, Свердлов и др.) он был внуком раввина, и приступил к революционной деятельности в 1905 году в Томске. Сам он не говорит, но по некоторым косвенным данным ясно, что сперва он участвовал в боевых организациях Бунда, а потом, по примеру Свердлова, примкнул к большевикам. Сперва Юровский занимался распространением марксистской литературы, а после провала подпольной типографии, когда других революционеров отправили в тюрьмы, он остался руководить томскими рабочими, и в 1912 году его выслали из Томска за «вредную деятельность», почему-то с разрешением выбора места проживания. Так он оказался «сосланным» из заштатного Томска в Екатеринбург, где сразу на какие-то средства завел часовую мастерскую и фотографию, причем, как он это описывает, «находился на виду у жандармов и полиции, куда меня часто таскали», и «жандармерия к нему придиралась», заставляя его делать фотографии подозрительных лиц и заключенных. Тем не менее его мастерская одновременно была явкой большевиков и лабораторией по изготовлению для них паспортов. В 1916 году его призвали на службу фельдшером местого госпиталя (он специально изучил медицину - как и его полный тезка Свердлов: у них считалось, что пролетарский революционер должен знать яды для истребления противников пролетариев). Так Юровский стал активным агитатором в солдатской массе, и после Февральской революции продал свою фотомастерскую, а на вырученные деньги организовал большевицкую типографию «Уральский рабочий» (дело явно сулило бо’льшую выгоду - как и оказалось), стал членом Совета рабочих и солдатских депутатов, видным большевиком и одним из главных руководителей большевицкого переворота на Урале, о чем в январе 1934 года подробно рассказал на совещании участников революционных событий. Как он рассказал, в апреле 1917 года от ЦК «беков» (как их тогда называли) в Екатеринбург приехал Свердлов и стал организовывать делегатов на Всероссийскую конференцию беков (она состоялась 24 апреля, и на ней Ленин объявил план перехода к социалистической революции). Одновременно Свердлов, привлекая подготовленные им здесь кадры, готовил альтернативный переворот на Урале - на случай, если будет неудача в Петербурге, и тогда беки возьмут реванш на Урале. То же делали в Тюмени Арон Сольц, в Челябинске - Самуил Цвиллинг, и так далее. При Уральском Совете для этого был организован Военный отдел во главе с присланным Свердловым Филиппом Голощекиным (он же Шая Исаакович), а Юровский стал его заместителем. Для вооружения рабочих они конфисковывали оружие с шедших на фронт железнодорожных составов. Во время большевицкого переворота в октябре 1917 года они организовали Военно-Революционный комитет, в который так же вошли некоторые анархисты и левые эсеры, а от беков Вайнер, Крестинский, Войков, Браницкий и Юровский. И объявили переход власти к этому ВРК, а вскоре этот ВРК передал власть Уралсовету. В конце ноября на волне эйфории пролетарского переворота были проведены перевыборы в Уралсовет (руководили Юровский и Хохряков), в результате которых большинство этого совета оказались сторонниками беков, и вскоре председателем Совета был «избран» Павел Быков - личный боевик Свердлова, которого он назначил членом Петербургского ВРК. В октябре Быков организовал обстрел Зимнего дворца из Петропавловской крепости и участвовал в его штурме, руководил операциями по подавлению восстания юнкеров, на принявшем власть Втором Съезде Советов он был избран в состав ЦИКа, а потом отправился на Урал с мандатом представителя центральной власти, который дал ему Свердлов - заменить председателя Уралсовета Сосновского, который от этой чести отказался, так как боялся… Установив свою власть, Уралсовет сразу наложил на богачей и заводчиков контрибуцию в 10 миллионов рублей - на содержание их власти, а в ответ на саботаж буржуазии объявил переход управлений заводов под контроль рабочих комитетов. Впервые это было осуществлено на Надеждинском заводе, чем уральские большевики с гордостью похваляются: они же послали депутацию к Ленину, который принял их 5 декабря и одобрил их действия, но стал их ругать за то, что они не арестовывали врагов революции: «негодяев, морящих голодом рабочие семьи, саботажников, закрывающих заводы, надо немедленно арестовывать… а заводы отбирать. И хозяйничать самим» (цитата из статьи Б.Крупаткина «С Лениным в сердце»). 7 декабря в Комиссариате Труда им выдали первый в истории акт о передаче управления заводом коллективу рабочих, и 9 декабря вышел декрет СНК «О конфискации и объявления собственностью Российской республики всего имущества акционерного общества Богословского горного общества». А с самих уральцев взяли подписку с обязательством старательно хранить пролетарскую собственность и поднять производительность труда… Но захват заводов не принес большевикам девидендов (потом, в 1925 году, многие из них были переданы в концессию английской компании «Лена Голдфилдс» и другим буржуазным компаниям), и когда Ленин был вынужден заключить похабный, как он сам сказал, Брестский мир, Уралсовет объявил, что не признает решение центральной власти и объявляет революционную войну Германии. Была объявлена и проведена национализация банков, и для обеспечения боевых действий Уралсовета против германцев, беки приступили к розыску утаиваемых ценностей. Юровский тогда был Членом Коллегии ОблЧК и Председателем Следственной комиссии Революционного Трибунала, он и Хохряков с отрядами красногвардейцев ходили по домам богачей и отбирали ценности на революционную борьбу с Германией: как он описывает, в одном доме нашли 10 пудов (160 килограммов) золота, в другом несколько фунтов, потом у заводчика Агафурова Юровский изъял около 2 пудов золота и множество ювелирных изделий… Все это забиралось как бы для хранения в национальном банке и передавалось Комиссару Государственного банка Войкову. Еще полпуда бриллиантов (8 килограммов) они сняли с тел убитых ими царских дочерей - но их история запутана. Быков в воспоминаниях о Свердлове пишет, что имел связь со Свердловым, и Свердлов при угрозе захвата Романовых колчаковцами «решил вопрос без формального народного суда, предложив расстрелять Романова в Екатеринбурге». Ранее они с Голощекиным организовали перевод Романовых в Екатеринбург, а Юровского поставили комендантом дома, где содержалась царская семья. Юровский пишет, что 16 июля была получена телеграмма на условном языке, содержащая приказ об истреблении Романовых, а Петр Ермаков (тоже боевик Свердлова и начальник охраны дома особого назначения) пишет, что директива из центра о расстреле царя (но не семьи царя) была за подписью Свердлова, а Уралсовет, под влиянием мнения рабочих, постановил расстрелять всех. Голощекин (Военком и Комиссар Юстиции Уральской области) в 6 часов вечера предписал Юровскому привести приказ в исполнение. Юровский утверждает, что лично застрелил Романова из своего маузера, другие участники (Ермаков, Медведев, и некие мадьяры) застрелили остальных, а недобитых закололи штыками. Всего они убили 12 человек, в том числе прислугу и семейного врача Боткина. Уничтожение трупов было поручено Ермакову, но Юровский будто бы ему не доверял, считая неаккуратным, и решил тоже участвовать. Можно предположить, что через личного ювелира царицы Рабиновича (имевшего доступ к ней через Распутина) Юровский, сам ювелир, как-то знал, что царица скупала бриллианты, и хотел их найти. Тела убитых они скинули в заброшенную шахту, а через сутки вернулись и начали жечь их кислотой и огнем, стараясь уничтожить всякую возможность оставления каких-либо мощей. При этом, как пишет Ермаков, обнаружилось, что в одежду царевен были зашиты бриллианты - общим весом примерно полпуда… Хотя в это же время они отправили поезд с ценностями Госбанка в Москву, про найденные на телах царевен бриллианты Юровский пишет, что все это «было похоронено в Алапаевском заводе, в одном из домиков в подполе, в 19 году откопано и привезено в Москву». Однако, в описи ценностей царской семьи описаны только меховые шубы, серебряные столовые приборы, иконы в серебряных окладах, и тому подобные вещи, но бриллианты не фигурируют, и подлинная их судьба не известна… Другие ценности, хранившиеся в Госбанке, они отправили поездом в Москву через Пермь, а вторым поездом с партийными архивами бежал от белогвардейцев Юровский. Участник увоза ценностей Семен Глухих, член коллегии контроля при областном комиссариате финансов (и он тоже был караульщиком Романовых), пишет, что они везли золото, платину и денежные знаки на 100 миллионов рублей, отчеканенные в хромо-литографии большевиками (он называет их дензнаками Уральской области), и все это они сдали в Перми, так как путь в Москву тогда был перекрыт из-за эсеровского восстания в Ярославле. Потом это все было перевезено в Москву. Вывоз уральских ценностей вызвал возмущение и восстание в Екатеринбурге: на Верх-Исетском заводе (тогда пригород Екатеринбурга) начался митинг под лозунгами «долой комиссаров!», «Да здравствует Учредительное собрание!», на котором стали говорить, что большевики грабят рабочих и оставляют их без средств, требовали вернуть ценности, освободить заложников и распустить Красную гвардию, причем адвокат Ардашев (он был двоюродным племянником Ленина), говорил, что лично знает Ленина, и его надо расстрелять, так как он «несет несомненно зло России». Голощекин и Юровский с отрядом красногвардейцев и пулеметами приехали их подавить, а те, по словам подручного Ермакова Александра Медведева, «были не вооружены и ответить не могли». Мятежники были разогнаны и расстреляны, а о судьбе Ардашева Медведев утверждает (ЦДООСО, фонд 221, опись 2, № 816, лист 82), что обманом заманил его в ловушку и сдал в ЧК, и его расстреляли, как и многих других. Занимался этим специально организованный революционный трибунал, в котором Юровский был членом и председателем следственной комиссии. О числе своих жертв Юровский не сообщает, а по словам Медведева они «безжалостно расстреливали всех, кто проявлял антисоветскую активность», и «после этого город притих и население заняло позицию „моя хата с краю“…»

Воспоминания убийцы Царской Семьи Якова Михайловича Юровского, как известно, были взяты за основу официального расследования преступления в 1993 г. Конечным результатом следствия стало захоронение в 1998 году в Императорском Петропавловском Соборе екатеринбургских останков. «Наиболее объективными представляются воспоминания коменданта Дома особого назначения, Дома Ипатьева, Я.М.Юровского», - сообщал Генеральный прокурор РФ Ю.И. Скуратов в письме Патриарху Московскому и всея Руси Алексею II. (Покаяние. Материалы правительственной комиссии. М., 1998. с. 271).

Однако до сих пор остается без объяснения поразительный факт расхождения важнейшего показания коменданта с выводами следствия: Юровский утверждал, что им и его подручными в ночь с 18 на 19 июля в Поросенковом Логу под Екатеринбургом сожжено было тело "фрейлины Демидовой". Он ошибся, если верить генетической экспертизе, произведенной в рамках уголовного дела № 18/123 666-93 «О выяснении обстоятельств гибели членов Российского императорского дома и лиц из их окружения в период 1918-1919 годов».

По заключению следователя Генпрокуратуры В.Соловьева, останки Демидовой находились в братской могиле в Поросенковом Логу и действию огня не подвергались. Отсутствовали в могиле останки Великой княжны Марии Николаевны и Цесаревича Алексея.

Криминалистика знает множество примеров, когда именно существенная деталь помогает восстановить подлинную картину преступления и собрать воедино разрозненные факты. «Ошибка» Юровского (в кавычках, потому что установить истину еще предстоит) позволяет вновь взглянуть на картину, нарисованную в «наиболее объективных воспоминаниях» убийцы Царской Семьи.

Из «ошибки» Юровского следует, что он не только не знал точно, чье тело сжигали его подручные, но не знал точно и кого хоронили рядом в общей могиле под его, как он утверждает, руководством! Согласно находке 2007 г., костер находился в 70 метрах от могилы. Юровский плохой памятью не страдал, никуда, по его воспоминаниям, в ночь с 18 на 19 июля с места захоронения и сжигания тел не отлучался, не дремал, не спал, ничем другим кроме указаний не занимался на протяжении 4-7 часов (по разным его же версиям времени). Ярко должен был гореть костер, поливаемый керосином: ведь «разгрузили, открыли бочки», как вспоминает Юровский.

Убийца, скончавшись в кремлевской больнице в 1938 году, заключения генетической экспертизы не читал (в отличие от хорошо изученных им трудов белого следователя Н.Соколова), и повторяет «ошибку» дважды, в двух основных своих свидетельствах.

В «Записке Юровского», написанной с участием историка М.Покровского в 1920 г. (дата со слов сына цареубийцы) содержится следующее признание: «На случай, если бы не удался план с шахтами, решено было трупы сжечь, предварительно обезобразив их до неузнаваемости. Хотели сжечь Алексея и Александру Федоровну, по ошибке, вместо последней, с Алексеем сожгли фрейлину. Потом похоронили тут же под костром останки и снова разложили костер, что совершенно закрыло следы копания» (Жук Ю.А. Исповедь цареубийц. Москва: «Вече», 2008, с. 287).

В 1934 г. спустя 16 лет после описываемых событий, в очень узком кругу старых большевиков Юровский повторил «ошибку». Время ничего не изменило в его памяти: «Тут же развели костер и пока готовили могилу, сожгли два трупа - Алексея и вместо Александры Федоровны, сожгли, очевидно, Демидову» (там же, с. 331).

Еще одно упоминание о сожжении содержится в воспоминаниях 1922 года под названием «Последний царь нашел свое место». Не называя имени жертвы, Юровский говорит о «пробе» на одном трупе. «Разгрузили трупы. Открыли бочки. Положили один труп для пробы. Труп, однако, обгорал сравнительно быстро. Тогда я велел начать жечь Алексея. Жечь остальные трупы представлялось невозможным. Уже было под утро... Пришлось захоронить эти трупы в яме » (там же, с. 299). Если верить воспоминаниям 1920 г. и 1934 г., то для «пробы» взяли тело «фрейлины». Но по какой-то причине «проба» в воспоминаниях безымянная, и она не помогла Юровскому уточнить имя жертвы в других рассказах.

Еще более существенно, что Юровский сам допускает, что может ошибаться: «сожгли, очевидно, Демидову». Было нечто, что мешало ему выразиться однозначно, существовало препятствие в опознании убитой. Это одно из тех признаний убийцы, в которых он говорит искренно. Возможность ошибки не пугала Юровского. В конце концов, это было не так важно - проверить сказанное не представлялось нужным и возможным, оно не меняло в картине захоронения главное - численность. В могиле находились девять тел. Отсутствие еще двух объяснялось их сожжением.

Но обстоятельства, которые мешали Юровскому опознать сжигаемое тело как и тело, опущенное в могилу, способны полностью изменить всю нагроможденную им картину похорон. Генетика ответить на вопрос: почему «ошибся» Юровский, не в состоянии. Это область логики, психологии и даже психиатрии. Они, вкупе с достоверными фактами, могут объяснить, что мешало Юровскому опознавать тела убитых. Материалом для анализа являются опубликованные общеизвестные воспоминания Юровского 1920, 1922 и 1934 гг., которые, насколько нам известно, не были предметом исследования указанного противоречия показаний убийцы и выводов официального следствия.

Несомненно, Юровский лучше других знал, как выглядят члены Царской Семьи и их слуги. Красноармеец Сухоруков, единственный, кто подтверждает рассказ Юровского о сожжении только двух тел, тоже ошибся, утверждая, что «первым на жертвенник попал наследник, второй младшая дочь Анастасия» (там же, с. 459). Но с царскими детьми он знаком не был. Прибыв на шахту с отрядом на вторые сутки, чтобы с утра, по его утверждению, заняться извлечением тел из шахты (а не ночью, как утверждал Юровский), он мог определить убитых только со слов товарищей.

Иное дело Юровский. За две недели до расправы он появился на посту коменданта Ипатьевского Дома и каждое утро, по его свидетельству, в 10 часов обходил комнаты, проверяя арестованных «налицо». У бывшего фотографа Юровского была хорошая память. Во время обучения в Берлине его учитель находил у своего ученика «особые способности на видение предмета», до революции Юровский держал в Екатеринбурге фотоателье.

После расстрела Царской Семьи и слуг Юровский добивал раненых: «по горькому опыту работы ЧК я знал, что когда людям доверяешь, то не достреляют» (там же, с. 312). Вспоминая, он методично перечислял: «Например, доктор Боткин... одним выстрелом с ним покончил. Алексей, Анастасия и Ольга тоже были живы. Была жива еще и Демидова... Я вынужден был поочередно расстреливать каждого» (Воспоминания 1922 г., «Исповедь».., с. 292). Проблем с опознанием жертв не возникало. Юровский, вероятно, определял и пульс расстрелянных. Он упоминает об этом, не называя себя, но другого врача не было. Единственный рассказ пулеметчика Кабанова о присутствии врача никем не подтвержден, а Юровский служил фельдшером в военном госпитале Екатеринбурга во время Первой мировой войны, выйдя оттуда депутатом от рабочих в 1914 г.

Согласно Юровскому, 17 июля, в лесу на руднике, куда вывезли тела, он лично обыскивал убитых в поисках драгоценностей (кроме тех, что были сняты им в подвале Ипатьевского Дома). Прибыл ли он на заброшенный рудник (Ганину Яму) ночью вместе с телами убитых (как он описывает) или появился позже, после полудня на лошади (график движения в лес автомобилей и верховых, составленный белогвардейским следствием, фиксирует 17 июля прибытие и убытие 2 верховых), или приезжал дважды (расстояние в 20 км на лошади или машине преодолевается за час и менее) в данном вопросе не меняет главное - 17 июля последний раз Юровский опознает убитых во время обыска драгоценностей и опознание Великой княжны Марии трудностей не вызывает. Обыск возле шахты в 1922 г. описан им с подробностями.

«Я приступил к раздеванию трупов. Раздев труп одной из дочерей, я обнаружил корсет, в котором было что-то плотно зашито... Драгоценности оказались на Татьяне, Ольге и Анастасии. Здесь снова подтвердилось особое положение Марии в семье. Драгоценностей на ней не было» (там же, с.297). Изуродованные, покрытые запекшейся кровью лица 17 июля какое-то время еще узнаваемы.

По утверждению Юровского, после 2 часов он уехал в Екатеринбург докладывать и «требовать помощи», оставив тела убитых на Петра Ермакова и вновь вернулся в этот же день поздно ночью. «В 11.30 (вечера. - Авт.) мы поехали туда и занялись выволакиванием». Всю ночь с 17 на 18 июля, по его словам, доставали тела из шахты. В каком состоянии по возвращении его из города и извлечении тел из шахты застал трупы Юровский, он свидетельств не оставил. Исключение составляют краткие упоминания об использовании бомб, гранат в первый день. Так, в 1934 г. Юровский вспоминал: «Когда обнаружилось, что их (тела убитых) оставлять нельзя, то ребята предложили: "Давайте взорвем бомбами и все это засыплется". Вот почему были обрывки тел» («Исповедь».., с. 314). В 1920 году в «Записке Юровского» он, называя себя комендантом, снова говорит об использовании взрывчатки: «При попытке завалить шахту при помощи ручных гранат, очевидно, трупы были повреждены и от них оторваны некоторые части. Этим комендант объясняет нахождение в этом месте белыми оторванного пальца и т. Подобного» (там же, с. 287). Глухие взрывы гранат слышали 17 июля и крестьяне деревни Коптяки. Из упоминаний о бомбах следует вывод - возвратившись из Екатеринбурга поздно ночью с 17 на 18 июля Юровский мог видеть не только тела, но и «обрывки тел»: началось обезображивание и расчленение тел убитых. Но опознание тел, извлеченных из шахты, было еще возможно - если к этому времени (а не к ночи на 19 июля) относится упомянутое вскользь распоряжение жечь царевича вместе с матерью Александрой Федоровной. О том, когда и как принималось решение сжечь трупы Юровский говорит дважды. В 1934 году вспоминал: «В исполкоме (17 июля. - Авт.) я доложил, что так оставлять нельзя. Был некто Полушин... Он предложил их сжечь. А как же никто не знает. Словом, буквально целый день до 11 с половиной часа я возился, чтобы организовать это дело. Войков послал записку, чтобы взять бочку бензина и серной кислоты». В 1920 году в «Записке Юровского» решение сжечь подано более неопределенно: «На случай, если бы не удался план с шахтами, решено было трупы сжечь или похоронить в глинистых ямах, наполненных водой, предварительно обезобразив трупы до неузнаваемости серной кислотой» (там же, с. 287). О том, как выполнялось решение уничтожить трупы огнем и кислотой на второй день, на руднике, Юровский не написал ни единого слова. Но, например, помощнику Г. Никулину об этом он рассказывал устно, и свидетельство этого приближенного ему человека сохранилось!

Рассказ Юровского о втором дне после расстрела царской семьи, записанный с его слов М.Н. Покровским, отличается немногословием. Если для описания событий 17 июля ему понадобилось, не считая предлогов, около 1000 слов (из них 470 слов для описания убийства и вывоза тел), то 18 июля начиная со слов «между тем рассвело, это уже был третий день (18 -го)» и заканчивая фразой «смогли отправится в путь только в 9 вечера» (там же, «Исповедь».., с. 287) описано с помощью 101 слова, включая вписанные позже от руки предложения. В десять раз меньше слов потребовалось для описания второго дня после убийства. Еще меньше слов для описания этого дня в 1934 году. Что стоит за этим немногословием? Отсутствие событий или что-то иное? Что скрывается за скудным перечислением двух событий, имевших место на руднике на второй день после убийства? За этот день Юровский вспоминает рытье ненужной ямы, которую зарыли из-за случайного свидетеля крестьянина, и свой отъезд в Екатеринбург «с докладом в Уралисполком». Когда он возвращался, «движущийся караван с трупами» по его выражению уже тронулся в путь на новое место. (В 1934 году в воспоминаниях яма занимает половину текста, об отъезде вообще не упоминается, остальной текст касается несбывшихся планов захоронения). Временное отсутствие или желание что-то скрыть сделало Юровского немногословным, но есть установленные факты, которые разительно меняют безсобытийную картину 18 июля, изображенную комендантом.

День, сухо описанный Юровским, был невиданным по оживленности: никогда еще не было столько машин на железнодорожном переезде, на дороге, ведущей к заброшенному руднику, как 18 июля. В глухомань прибыла верхушка революционной власти Урала и появились машины с бочками керосина и бутылями с кислотой.

Белым следователем Соколовым установлен факт: начиная с 9 утра на рудник были привезены 40 пудов (640 кг) керосина и 11 пудов 14 фунтов (176 кг) серной кислоты. На каждого убитого приходилась внушительная цифра горючего и кислоты. Судя по количеству завезенного керосина и кислоты, было принято решение на уничтожение всех трупов, рассчитывали не на двух человек, один из которых был ребенок, и не на костюмы 11 человек - одежда была сожжена прежде, чем тела бросали в шахту. До сих пор нет объяснения, почему, после столь основательной подготовки к сожжению на руднике, большевики от этой мысли отказались, пробыв там почти сутки, вырыв и зарыв ненужную яму, разумеется, со слов Юровского. Белогвардейский следователь Соколов собрал доказательства, что сосуды с кислотой на руднике были открыты. Обгоревшие металлические части одежды и обуви, оплавленные пули, обожженные кости свидетельствовали о высокой температуре трех найденных кострищ. 36 пуль найдены оплавленными или целыми в кострах и возле них: в 1918 -1919 г.г. были найдены 27 пуль (в том числе 24 кусочка свинца, вытекшие из пуль). Еще 9 нашла группа Авдонина в 2000 году. Как попали пули в костры на руднике? По расчетам современных криминалистов, при расстреле было выпущено порядка 59 пуль. Более половины оказалось на руднике вне тел. Как это могло случиться? Такое количество пуль не могло быть в сожженной одежде. Не могли задержать такое количество пуль и «бриллиантовые лифики» царских дочерей, упомянутые Юровским. Нелепо утверждать, что половина выстрелов пришлась на трех девушек. По утверждению криминалиста-эксперта Ю.Григорьева, «такое количество пуль не могло быть только в одежде. Пули подвергались действию огня и кислоты, находясь в тканях тела. Следовательно, факт расчленения тел, воздействия на них фрагментами кислоты и сожжением неоспорим» (Григорьев Ю. Последний император. с. 264). Повторим, что если на костре сжигали одежду убитых, не обрабатывая кислотой (а кислоту привезли только на следующий день, для «обезображивания»), пули должны были быть целыми. Но исчезнувшие медные оболочки и вытекшие свинцовые сердечники свидетельствуют, что пули подверглись действию огня и кислоты - и не в одежде, которую сжигали в первый день, а в телах убитых. В материалах официального расследования вопрос о том, на что и как было использовано горючее, откуда взялись пули в кострах не ставился.

Выезд большевистских деятелей на рудник походил на чрезвычайное совещание. Днем на легковой машине проследовал в лес глава уральских большевиков Шая Голощекин (по партийной кличке Филипп). Будучи Уральским Окружным военным комиссаром, Голощекин играл на Урале большую роль чем Юровский, имел в своем распоряжении Интернациональный отряд в 400 человек и был связан личными отношениями с Председателем ВЦИКа Я.М. Свердловым. Когда возникали проблемы, он отправлялся в Москву и все вопросы решались. Прибыл на рудник и председатель Уральского областного Совета рабочих, крестьянских и армейских депутатов А. Белобородов с помощником Сафаровым. Приехал также занимавший очень высокую должность член исполкома Уральского облсовета комиссар по снабжению Пинхус Вайнер (Петр Войков, в честь которого недавно москвичи пожелали оставить название станции метро). Сафарова и Войкова 18 июля видели крестьяне в деревне Коптяки. Прибыли члены Уральской областной ЧК В.М. Горин и И.И. Родзинский. Голощекин с помощниками оставался на месте всю ночь, до утра 19 июля, в то время как караван телег с красноармейцами и грузовым автомобилем (и якобы с телами, по утверждению Юровского) покинул рудник в 9 вечера. Что держало Голощекина всю ночь на месте уничтожения убитых, если тела вывезли? Какой обряд победы над монархом праздновал этот «высокопоставленный изувер», по выражению генерала Дитерихса? Можно только утверждать, что ночь была бессонная. Сторожиха на переезде № 803 Екатерина Привалова показала следствию А. Соколова: «В этот день (18 июля) прошел в Коптяки легкий автомобиль. В нем сидело три или четыре человека. Из них я разглядела только Голощекина. Я раньше его видела и в лицо знала. На другой день (19 июля) рано утром на зорьке, когда я корову выгоняла, этот автомобиль назад прошел. В нем опять сидели Голощекин с несколькими людьми, но этими или другими, не знаю. Он сидел в автомобиле и спал». Видели этот автомобиль и в Верх-Исетске, когда он возвращался в город. Свидетель Зубрицкая показывала: «В автомобиле были какие-то люди. Я ни костюмов их, ни наружности не разглядела. Они все сидели понурые, головы свесили, как бы пьяные или сонные, не выспались» (Соколов Н.А. Убийство царской семьи. Баку, 1991, с. 305).

18 июля появлялся на руднике и Юровский. Его легковая машина привезла лопаты. Поскольку Юровский немногословен в рассказе о втором дне после убийства, необходимо дать слово и другим свидетелям и участникам преступления.

«ПЕПЕЛ БЫЛ ЗАРЫТ»

Петру Ермакову, бывшему каторжнику, начальнику боевой дружины и военному комиссару Верх-Исетска поручено было с самого начала захоронение убитых. Два дня он находился в Урочище. Ермаков оставил 2 свидетельства. В рукописном тексте, подготовленным для сборника материалов к 10-летию убийства Романовых оставлено краткое описание «первого крематория»: «В ночь на 17 июля все трупы были достаты из шахты для того, чтобы окончательно покончить с Романовыми и чтобы ихние друзья не думали создавать святых мощей. Все трупы с помощью серной кислоты и бензина были сожжены» (Жук Ю.А. Исповедь цареубийц.., с. 46).

В сохранившемся рукописном варианте 40-50 годов под заголовком «Царь нашел свое место» сказано следующее: «С 17 на 18 я снова прибыл в лес, привез веревку, меня спустили в шахту... когда всех вытащили, тогда я велел класть на двуколку, отвезли от шахты в сторону, разложили на три группы дрова, облили керосином, а самих серной кислотой, трупы горели до пепла и пепел был зарыт. Все это происходило в 12 часов ночи с 17 на 18 июля». (там же, с. 111).

Бывший чекист Исайя Родзинский, хоть и жаловался на память, но подробности вспомнил. Отвечая на вопросы спустя 46 лет, из которых отсидел в сталинских лагерях 15 лет, вспоминал он 15 мая 1964 г. в Комитете по радиовещанию и телевидению: «Но вот помню, Николай сожжен был, был этот самый Боткин... я сейчас не могу вам точно сказать, вот уж память. Сколько мы сожгли то ли четырех, то ли пять, то ли шесть человек сожгли. Кого точно, это я уже не помню. Вот Николая точно сожгли, помню Боткина и по-моему, Алексея. Долго жгли их. Поливали керосином. Лили еще что-то такое сильнодействующее, дерево подкладывали. Долго возились с этим делом. Я даже вот пока горели, съездил доложился в город. Съездил и потом снова приехал. Уже ночью было. Приехал на легковой машине, которая принадлежала Берзину. Вот так, собственно говоря, захоронили» (там же, с. 426).

Г.П. Никулин, помощник коменданта, пользовавшийся его особым расположением, участник расстрела Царской Семьи и слуг, вспоминал: «Как мне Юровский рассказывал... доставили несколько бутылей серной кислоты. Разожгли такие громадные костры и начали эти трупы сжигать: часть серной кислотой, часть - кострами» (Жук Ю.А. Исповедь цареубийц.., с. 214).

Комиссар снабжения П. Войков, по воспоминаниям дипломата Г.З. Беседовского (впоследствии невозвращенца), подвыпив рассказывал ему в канун 1927 г. в Варшаве, как «он должен был приготовить все необходимое для уничтожения трупов. Для этой работы были выделены 15 ответственных работников екатеринбургской и верхисетской партийных организаций. Они были снабжены новыми остроконечными топорами, такими какими пользуются в мясных лавках для разрубания туш. Помимо того, Войков приготовил серную кислоту и бензин. Уничтожение трупов началось на следующий же день и велось под наблюдением Голощекина и Белобородова, несколько раз приезжавших из Екатеринбурга в лес. Самая тяжелая работа состояла в разрубании трупов. Войков вспоминал эту картину с невольной дрожью. Он говорил, что когда эта работа была закончена, возле шахты лежала громадная кровавая масса человеческих обрубков, рук, ног, туловищ и голов. Эту кровавую массу поливали бензином и серной кислотой и тут же жгли двое суток подряд. Взятых запасов бензина и серной кислоты не хватило. Пришлось несколько раз подвозить из Екатеринбурга новые запасы и сидеть все время в атмосфере горелого человеческого мяса, в дыму, пахнущем кровью. ... Это была ужасная картина. Мы все участники сжигания были подавлены этим кошмаром. Даже Юровский и тот под конец не вытерпел и сказал, что еще таких несколько дней - и он сошел бы с ума» (Беседовский Г.З. На пути к термидору. М., 1997, с. 111-116).

Через три дня после похорон останков пьяные красноармейцы хвалились коптяковским крестьянам: «Мы вашего Николку и всех там пожгли». О сожжении говорил крупный большевистский деятель Валек, за три часа до расстрела допрошенный Соколовым. Он показал, что после беседы с Белобородовым у него сложилось впечатление, что тела убитых сожгли.

Каждое из свидетельств требует особого анализа, в связи с личностью, которой оно принадлежит. События и даты прошлого мешались в сознании убийц не только по давности лет, но и по желанию скрыть нечто важное. На вопрос, кто участвовал в расстреле царской семьи, Родзинский отвечает спустя 46 лет кратко - не помню. Не помнить ни одного имени было для бывшего сотрудника ЧК безопаснее и спустя десятилетия. В вещах второстепенных Родзинский многословен и помнит многое. Петр Ермаков всячески стремится доказать свои заслуги, все руководство похоронами приписывает себе. Но все так или иначе рассказывают об уничтожении тел убитых огнем и кислотой. В отличие от многочисленных свидетелей, Юровский с красноармейцем Сухоруковым остаются единственной парой. которая утверждает, что тела 9 человек были захоронены в общей могиле в Поросенковом Логу. Но у Юровского, казалось бы, неоспоримое вещественное доказательство: могила, с размерами указанными с точностью до аршина!

ОГОВОРКА

Есть в воспоминаниях Юровского странная оговорка. «Кто-то из послеприбывших красногвардейцев принес мне довольно большой бриллиант, весом каратов 8 и говорит, что вот, возьмите камень, я нашел там, где сжигали трупы» (Жук Ю.А. Исповедь цареубийц.., с. 287). Это написано в 1922 году в Москве, в бумагах, сохранившихся в машинописном варианте с рукописной правкой. О каком сжигании трупов говорил красноармеец, если по рассказам Юровского, на руднике сжигали только одежду? Но записано и не исправлено. Лжец мешает правду с ложью и увязает в собственной лжи. Для Юровского, сына человека, державшего ювелирную лавку, одно воспоминание блеска бриллианта в 8 каратов заставило позабыть об осторожности. Драгоценности, обагренные кровью, позволили ему впоследствии в Кремле получить должность Председателя отдела по реализации ценностей Гохрана НКФ РСФСР. Оговорку в машинописном тексте с рукописной правкой никто не решился исправить и она дошла до наших дней, как и ошибка с Демидовой, как свидетельство убийцы против себя.

Тяга коменданта к сокровищам не была тайной для находившегося в заточении Императора. Личную вещь царской семьи - шкатулку с царскими драгоценностями Юровский проверял каждое утро. По его же признанию, он предлагал изъять ее еще при жизни царя, но не получил согласия «товарищей». По утрам арестованный царь встречал его словами: «Шкатулка на месте», читая алчную душу, как раскрытую книгу. Если бы понадобился портрет, выражающий сущность Юровского, то он оставлен в воспоминаниях П. Медведева: «Трупы лежали на полу в кошмарных позах, с обезображенными от ужаса и крови лицами. Пол сделался совершенно скользким. Спокоен был один Юровский. Он хладнокровно осматривал трупы, снимая с них драгоценности».

Все дни, связанные с убийством и уничтожением тел, Юровский находился на подъеме. Его необычайная энергия, отмеченная товарищами, поистине была дьявольской. Хладнокровное убийство 13-летнего цесаревича Алексея и раненых сестер говорит о садистических наклонностях личности. Склонность «давить людей» отмечали и его родственники. После двух дней постоянных разъездов и двух бессонных ночей 19 июля Юровский появился на сцене местного театра, «напялив», по его выражению, мундир убитого царя, глумясь над убитым, «чтоб поднять настроение публики», ожидавшей наступления белых. Желание унизить и самому сыграть роль императора в дьявольском спектакле говорит о маниакальном тщеславии. Вечером 19 июля с чемоданами с отобранными драгоценностями, сбрив бороду, под фамилией Орлова он спешно убыл в Москву. Психологический портрет Юровского однозначен: садист, лжец, алчный, завистливый, хитрый и верный пес инфернальных хозяев. Именно он стал главным суфлером в 1993-1998 г. в спектакле захоронения «екатеринбургских останков»!

ТАЙНА ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВАЖНОСТИ

Если согласиться с фактом сожжения тел членов Царской Семьи и их слуг, становится объяснимой «ошибка» Юровского, которая была всего лишь констатацией трудности опознания трупов, которые начали обезображивать всеми доступными способами. Начиная с утра 18 июля, когда на рудник были доставлены бензин и кислота, Юровский эпизодически наблюдал и процесс сожжения, находясь в разъездах - этим занимались Ермаков, Голощекин и Белобородов. Возвращаясь из Екатеринбурга, он видел обезображенные огнем, кислотой, топорами (которые применялись для сожжения частями) трупы. Если он и ошибался в их опознании, то добросовестно. Для быстрейшего уничтожения были разведены три костра, давались команды, какие группы тел на них располагать. Не исключено, что Юровский хотел символически сжечь мать с сыном. Отрывочные эпизоды («были открыты бочки с керосином») использованы Юровским в рассказах, но с перенесением места действия в Поросенков Лог. К 9 вечера 18 июля обоз из телег и автомобиля, уходивший с рудника и встреченный Юровским, который в очередной раз возвращался из Екатеринбурга, мог везти только остатки обожженных костей и пепла. Неслучайно версия о том, что тела двух человек, о которых говорит Юровский, были сожжены не в Поросенковом Логу, а предварительно на руднике, высказана и официальным участником расследования - геологом Авдониным, группа которого занималась раскопами екатеринбургских останков (просто в Поросенковом Логу для сожжения не было времени).

Внезапная смерть в Париже во дворе дома следователя Н.А. Соколова и пропажа документов его следствия лучше всего свидетельствуют о том, что существовала тайна гибели Царской Семьи, которую раскрыл Соколов, и существовали могущественные силы, заинтересованные в сокрытии этой тайны. Сам факт убийства Царской Семьи уже не был тайной и признан большевистской властью. Что же должно было оставаться тайной? Это, конечно, имена высоких организаторов и вдохновителей расправы с Царской Семьей, которым верно служил Юровский. С исполнителями, к которым он принадлежал, было проще. Убийца, с болезненной жаждой славы, желанием остаться в истории, пусть даже искупавшись в крови невинных, он приписывал себе главную роль, как и главный его соперник за право называться цареубийцей Петр Ермаков, с его рассказами на встречах с рабочими и подарком в музей револьвера-орудия убийства. Многие красноармейцы-похоронщики погибли в гражданскую войну. Другие были готовы умереть, но сохранить «государственную тайну». В 1928 году бывшего красноармейца инвалида Г.И. Сухорукова, который искренне написал, что «никак не представлял, что придется через одиннадцать лет воскресить эти факты в своей памяти», попросили написать воспоминания. Юровский в это время занимал ответственный пост Председателя отдела реализации ценностей Гохрана НКФ РСФСР. Сухоруков написал - подтвердил двумя фразами захоронение убитых в Поросенком Логу и сжигание двух тел. Но вспомнил и клятву: «Приблизительно 18 или 19 июля из отряда нас отбирают 12 человек и говорят: "Товарищи, Вам вверяется тайна государственной важности. С этой тайной вы должны умереть и горе будет тому, кто не оправдает нашего доверия". Мы говорим, что мы добровольцы... готовы на все» (там же, с. 458).

Кроме имен подлинных организаторов, тайной должно было остаться еще нечто, о чем говорил Войков: «Мир никогда не узнает, что мы с ними сделали». Что, кроме факта расстрела, объявленного советской властью, имело такое значение, что должно было оставаться тайной для целого мира? Не ответив на этот вопрос, мы не поймем почему до конца жизни лгал Юровский и в чем он лгал. Причина заключается в слове, которое постоянно всплывает в воспоминаниях похоронщиков. Это слово МОЩИ . Здесь мы переходим из земных реалий в область духовных предметов. О мощах рассуждали и темные, безграмотные ермаковы и сухоруковы, и полуобразованные юровские и знающие несколько языков войковы. Проводники и служители врага рода человеческого, убийцы и лжеца по определению. они на подсознательном уровне знали, что неизбежно почитание убиенного Царя и его близких. И неизбежное сбылось. Крестные ходы в память прославленного Царя мученика и его семьи с 2000 года пошли по всей России. В 2015 году почтить память Царственных Мучеников в Екатеринбурге собралось 60 тысяч человек. В ночь на 17 июля паломники прошли 20 км крестным ходом из Храма-на-Крови воздвигнутого на месте расстрела на Ганину Яму, где уничтожались тела убитых. Среди паломников из 10 стран выделялась группу самураев в боевых доспехах - их предки принимали цесаревича Николая во время его путешествия на Восток.

Уничтожить возможные МОЩИ было несомненно, одной из целей преступников. Сооружение же ложной Царской могилы с трупами есть подлинно дьявольская хитрость. Она решала две задачи: лишить верующих подлинных святых мощей и скрыть ритуальный каббалистический обряд с головой врага. Соколов был убежден, что тела членов Царской Семьи были обезглавлены. Древнейший оккультно-масонский обряд был совершен адептами врага рода человеческого. Могила, в которой сохранены черепа убитых, но в которой нет мощей - такая ложь стоила того, чтобы лгать Юровскому до конца его дней. Спустя почти 100 лет после описываемых событий правда о екатеринбургских останках стала мерилом духовной зрелости православного русского народа. Тот, кто прикасается к делу об убийстве Царской Семьи, не может не ощущать великого напряжения борьбы, которая выливается в изощренную схватку лжи и истины и не только на просторах России, но и за ее пределами. На лжи, крови и пепле под Екатеринбургом строилась коммунистическая утопия - с зеркальной ложью и кровью повседневной жизни. Новое И сколько народ будет почитать ложное святым, столько будет обманут во всех надеждах и начинаниях, пребывая в рабстве духовном и физическом, несущим деградацию и гибель. Нет сейчас более важной проблемы, несмотря на кризисы, войны и катастрофы, чем истина о гибели Царской Семьи.

Комментариев 9

Комментарии

9. р.Б. Людмила : ответ на 1 Новиков А.А.
2016-06-20 в 02:59

Это "результаты" генетической экспертизы весьма ловко обходят истину. Но это только на первый взгляд. Со второго взгляда эти результаты очень неуклюжи и топорны.

8. : Соловьев Анатолию Дмитриевичу Степанову
2016-05-17 в 10:38

Уважаемый Анатолий Дмитриевич!
По роду моей деятельности мне достаточно часто приходится встречаться с проблемами сохранности трупов, их опознанием и т.п. Только в этом году я работал по 14 погибшим людям. Я не собираюсь читать лекции по судебной медицине, любой профессионал судебный медик может сказать об этом лучше меня, но вопросы, связанные с идентификацией останков, я изучил фундаментально. Специалисты, работавшие по останкам, найденным в Поросенковом логу, говорят о том, что кости черепа у всех девяти человек были повреждены. По-видимому, Юровский и его команда специально обезобразила лица еще в районе Ганиной Ямы. Многочисленные свидетели, собравшиеся ночью у железнодорожного переезда № 184, показали следователям Сергееву и Соколову то, что ночью в логу происходили какие-то события, связанные с прибытием грузовика. Нет ничего удивительного, что участники сокрытия и уничтожения сами не смогли опознать убитых, лица которых были обезображены, а внешний облик тел мог сильно измениться, поскольку они достаточно долго пролежали в самое теплое время года в районе Ганиной Ямы. Нет ничего удивительного, что останки, исключая Цесаревича Алексея, могли перепутать. Ошибку Юровского относительно принадлежности останков сожженной женщине исправили антропологи и судебные медики. Они уверенно идентифицировали трупы не только по генетическим признакам, но, прежде всего, опознали по фотографиям. Установлено, что был сожжен один женский труп, который принадлежал Великой княжне Марии.
Материалы в « » всегда подаются так, что якобы не проводились ни антропологическая, ни стоматологическая экспертизы, что вопросы, связанные с анализом исторических документов вовсе не решались и сейчас некие авторы открывают «истины», неизвестные следствию.
Несколько слов об антропологии и стоматологии. В уголовном деле находится несколько томов заключений специалистов, касающихся судебно-медицинских и антропологических исследований. Например, в стоматологическом исследовании принимали участие ученые с мировым именем, такие как основоположник современной антропологической одонтологии Александр Александрович Зубов, стоматолог, 30 лет, лечивший зубы Сталину, Берии, и всем членам Политбюров Алексей Иванович Дойников, профессор Гурген Амаякович Пашинян – ученый с мировым именем; известнейший Санкт-Петербургский стоматолог профессор Владимир Николаевич Трезубов и многие другие известные ученые. Об их деятельности написаны тома. Ряд ученых в области антропологии вошел в экспертную комиссию по личной просьбе Святейшего Патриарха Алексия II.
Историческими исследованиями занимались десятки профессионалов, отработавшие все российские ведомственные и государственные архивы. Несмотря на критику авторов, имен которых я ни разу не видел в листах ознакомления с документами в российских архивах, тема гибели Царской Семьи тщательно проработана. Иначе как могло получиться, что несмотря на крики оппонентов о полной «неисследованности» архивов с 1996 года в мире не было найдено ни одного сколь-нибудь значимого документа хоть как-то подорвавшего позиции современного следствия? Может быть потому, что историки и архивисты основательно поработали над исследованием темы посмертной судьбы Царской Семьи?
Теперь несколько слов об Ольге Николаевне Куликовской-Романовой. Её роль в деле о «екатеринбургских останках», прежде всего, политическая. Она для меня ни мужчина, ни пожилая симпатичная женщина. Я не обсуждаю её личную жизнь и деятельность. Для меня она жесткий и беспринципный политик, сознательно вводящий в заблуждение православное сообщество. У неё, на первый взгляд, очень сильные «козыри». Ольга Николаевна многократно заявляла о том, что генетики, проводившие исследование крови её покойного мужа полностью исключили его родство с людьми, останки которых были найдены под Екатеринбургом. Исследуя кровь Тихона Николаевича Куликовского-Романова, генетики не могли ошибиться и, если Ольга Николаевна права, то её доводы полностью «аннулируют» доводы официальных экспертов. Как это не странно, Ольга Николаевна никогда и нигде не предъявляла заключений по крови её мужа, подготовленных генетиками Рогаевым и Тацуо Нагаи. Если Ольга Николаевна предъявит заключения 1995 года православному сообществу и в них будет сказано о том, что нет признаков генетического родства Тихона Николаевича с «екатеринбургскими останками», я публично встану на колени перед Ольгой Николаевной и попрошу прощения за все нанесенные ей обиды. В противном случае, если заключения не будут обнародованы или они полностью не совпадают с выводами Ольги Николаевны, Вы можете убедиться в моральных качествах своего «кумира», которого так долго «раскручивали» одураченные и дурачащие публику почитатели.
Я ничего не имею против публикации статей, подобных статье Людмилы Тихоновой. Единственная просьба к авторам, хотя бы поверхностно разбираться во всей теме и объективно относиться к фактам и свидетельствам недобросовестных авторов вроде невозвращенца Беседовского.

С уважением

7. Избицкая Е.Н. : О ДНК
2016-05-11 в 09:19

За 10 лет изучения темы идентификации останков мне не удалось найти формулы ДНК, полученные японским герметиком, которые якобы не совпали с формулами ДНК официальной ДНК экспертизы. Только слова о том, что формулы отличаются. А вот насколько, нигде никто не указывает.

Не понятно, зачем скрывать результаты ДНК экспертиз при опровержении результатов официального следствия?

6. Люся : к.4 .Следователь- криминалист Соловьёв.
2016-05-08 в 09:27

Да уж Вы,господин следователь,слишком предвзято относитесь к Ольге Николаевне,а она не обращает на это внимание и борется в очередной раз с ветряными мельницами.Я не могу понять одного,всё таки почему за основу следствия взяты документы следователя Соколова.А как же документы следователя Наметкина и Сергеева.Куда они исчезли?И почему Вы о них ни слова не пишите.А в них,как сообщается источниками признаков расстрела и тем более трупов не обнаружено было.Вам удобна версия Соколова,но если бы он написал как Наметкин и как Сергеев,он свою книгу из мира фантастики не написал бы.Я уже писала про украинский след кого-то спасшихся и нашла всё таки информацию,что в 1920 году часть семьи находилась в Киеве.А это уже два случая за то,что Соколов был неправ.Генетические данные в стране,которой выгодна вся усопшая семья,какие угодно могут написать,а независимые экспертизы делать в стране,где возможно храниться царское золото просто абсурд.Нужны исторические исследования,спрятанные от людских глаз показания свидетелей тех времён.Колчаку-то самому тоже живые не нужны были,он же императором Сибири хотел стать.Но судьба или провидение распорядилось по другому.Вот провидение никак не обмануть,оно никому не подчиняется и поэтому по крупицам оно идёт своим путём,как бы мы другого не хотели.Как один провидец сказал "сенсация веков впереди,мир будет потрясён",как вы думаете о чём он имел ввиду?.

5. Анатолий Степанов : 4. Следователь-криминалист Соловьев: Пора Ольге Николаевне Куликовской-Романовой сказать правду
2016-05-07 в 22:31

Как говорится, кто про что, а вшивый про баню. Я понимаю, Владимир Николаевич, что Ольга Николаевна Куликовская-Романова Вам поперек горла. Все пытаетесь ей как-то отомстить? А не получается. Хоть как-то да дискредитировать. Сколько всякой грязи про нее от Вас я наслушался во время Ваших телефонных звонков мне?!
Но причем тут Ольга Николаевна? Статья Людмилы Тихоновой вообще-то посвящена теме сравнительно-исторического иследования показаний Юровского. Генетика генетикой, пускай генетики сравнивают и представляют свои результаты. Но генетика - это не царица доказательств, как когда-то у Вышинского было признание обвиняемого, и выбивали из обвиняемых признания поточным методом. Конечно, сегодня на генетику молятся криминалисты, а завтра может выясниться, что нынешние методы дают не вполне достоверный результат. Поэтому нужны и другие экспертизы - антропологическая, стоматологическая, историческая. Пока Вы вместе с С.Мироненко руководили расследованием и исследованием полноценной историчсой экспертизы не проводилось, поэтому пытаются отдельные авторы восполнить Ваши недоработки, а Вы от них отмахиваетесь.
Разве нет проблемы в том, что Юровский настойчиво говорит, что "сожгли Демидову". Это надо объяснить. Человек может ошибаться, конечно, но тогла можно ли верить показаниям Юровского? Тем паче, что это - показания убийцы, который всегда стремится исказить обстоятельства преступления.
Поэтому я считаю статью Тихоновой полезной в смысле постановки вопросов, на которые необходимо будет дать ответ.

4. Следователь-криминалист Соловьев : Пора Ольге Николаевне Куликовской-Романовой сказать правду
2016-05-06 в 10:27

Уважаемые посетители сайта!
Появилась очередная «тысяча первая» статья, якобы доказывающая несостоятельность версии сегодняшнего следствия о захоронении останков в районе Старой Коптяковской дороги.
В июле 1918 года свершилось великое и жуткое событие – была расстреляна Семья и верные слуги Царя. Есть свершившееся, представляющее собой абсолютную истину, а есть истолкования, более или менее объективно передающие эти события.
Мне вспомнилась дневнеиндийская притча, где слепые осматривают слона. Каждый описывает его какую-то часть и ни одно из описаний не является верным.
В отличие от древнеиндийских слепцов следствие подошло к теме, как мне видится, достаточно полно. Были рассмотрены все возможные версии трагедии. Тема изучалась как со стороны исторических, так и естественнонаучных источников. Я не буду раскрывать следственные тайны, но, как говорится, цыплят по осени считают. Мой взгляд на завершение исследования, находящегося под неусыпным контролем Святейшего Патриарха, вполне оптимистичен.
Вернусь к статье госпожи Людмилы Тихоновой. О чем говорят все участники событий, связанных с посмертной судьбой Царской Семьи? Они говорят о том, что останки были вывезены с территории Четырехбратского рудника. Все участники событий в качестве конечного пункта называют тот участок Старой Коптяковской дороги, где и были найдены останки.
Анализируя следственные материалы следователя Соколова, мы можем уверенно сказать о том, что он нашел «мостик из шпал» и следственным путем доказал время появления «мостика», установил, что в этом месте чекисты долгие часы производили какие-то манипуляции. Из материалов «соколовского» уголовного дела следует, что он провел поверхностный осмотр «мостика из шпал» без каких-либо раскопок. Из материалов того же уголовного дела следует, что Соколов добросовестно не осмотрел и не изучил найденные в районе Ганиной Ямы фрагменты костей и не даже организовал их самое примитивное научное исследование.
Мне очень нравятся замысловатые рассуждения Петра Мультатули, где он описывает якобы существовавшие сложнейшие ритуальные манипуляции. Подкину ему «полешко в костер» для дальнейших мудрствований. Никто не задумывался, почему же такие хитрые «жидомасоны» вроде Юровского не привели в относительный «порядок» район Ганиной Ямы. Что стоило, сгрести содержимое кострищ в пару мешков и выбросить содержимое в один из многочисленных уральских прудов? После этого ни один Соколов не нашел бы каких-то подтверждений манипуляций с трупами в районе Ганиной Ямы. Ответ прост. Большевики точно знали, что трупов в этом районе нет и любой следователь придумает тысячу версий, но пойдет по ложному следу. Что касается «супового набора» - фрагментов скотских костей, найденных следователями, то возможно Юровский и предполагал, что их примут за «мощи». Он, по-видимому, просто «пошутил» над наивными православными. Эта «шутка» дорого обходится поверхностным исследователям и сегодня.
Хорошо это или плохо, но Господь не дал сотворить «мощи» из скотских костей и они так и исчезли где-то в событиях Второй мировой войны.
Я не буду устраивать «разбор полетов» статьи госпожи Людмилы Тихоновой. В ней много «детских» ошибок, касающихся биографии Юровского, оценки достоверности лживых мемуаров Беседовского и т.п. Об этом было сказано много раз.
Я хочу вернуться к более серьезным вопросам. « » на протяжении многих лет основной «медийной фигурой» сделала Ольгу Николаевну Куликовскую-Романову. Эта женщина в 1995 году реально сорвала захоронение останков Царской Семьи, солгав Правительству и Патриарху о том, что у неё имеется заключение двух генетиков – Евгения Рогаева и Тацуо Нагаи о том, что генотип её покойного мужа полностью исключает возможность принадлежности «екатеринбургских останков» Царской Семье. Я достоверно знаю о том, что у Ольги Николаевны действительно имеются заключения упомянутых мной ученых. Не могла бы « » обратиться к Ольге Николаевне с просьбой опубликовать эти заключения. Только тогда можно объективно прийти к выводу, что собой представляли заявления Куликовской-Романовой, сознательную ложь или добросовестное заблуждение.

3. eavm : про память
2016-04-30 в 01:22

"Юровский плохой памятью не страдал..." - автор статьи сравнивала версии записок и прочих мемуаров Юровского или просто "рубит" свои умозаключения наобум? Простой пример о времени приезда Голощекина к Юровскому и передачи приказа о расстреле:

1. "16-го в 6 ч. веч. Филипп Г-н предписал привести приказ в исполнение." - записка.
2. "16 июля 1918 года часа в 2 днем ко мне в дом приехал товарищ Филипп и передал постановление Исполнительного Комитета о том, чтобы казнить Николая..." - мемуары «исповедь палача...»
3. "Близко к середине июля Филипп мне сказал, что нужно готовиться в случае приближения фронта к ликвидации. Как будто 15-го вечером, или 15-го утром он приехал и сказал, что сегодня надо это дело ликвидировать..." - стенограмма совещания старых большевиков 34 г.
4. "15 июля утром приехал Филипп и сказал, что завтра надо дело ликвидировать." - другой вариант стенограммы.

2. Избицкая Е.Н. : Опять хождение по кругу
2016-04-29 в 19:26

\\По утверждению криминалиста-эксперта Ю.Григорьева, «такое количество пуль не могло быть только в одежде. Пули подвергались действию огня и кислоты, находясь в тканях тела. Следовательно, факт расчленения тел, воздействия на них фрагментами кислоты и сожжением неоспорим» (Григорьев Ю. Последний император. с. 264). Повторим, что если на костре сжигали одежду убитых, не обрабатывая кислотой (а кислоту привезли только на следующий день, для «обезображивания»), пули должны были быть целыми. Но исчезнувшие медные оболочки и вытекшие свинцовые сердечники свидетельствуют, что пули подверглись действию огня и кислоты - и не в одежде, которую сжигали в первый день, а в телах убитых. В материалах официального расследования вопрос о том, на что и как было использовано горючее, откуда взялись пули в кострах не ставился.\\

Следовать Соколов сделал заключение о том, что все тела сожгли,а головы отчлинили, только потому, что не нашел останков и зубов. Но если тела не сожгли, а головы не отчлинили, а останки захоронили под " мостиком из шпал", то в таком случае тоже на рудника не будет ни останков, ни зубов. Идентификация останков, найденных в 1991 году может опровергнуть версию следователя Соколова в случае их принадлежности членам царской семьи и лицам из их окружения.

Согласно выводам американских экспертов и журналистского расследования А. Саммерса и Т. Мангольда, расстрела женской части царской семьи не было, пока женщины находились в корсетах. Из этого следует, что женщин довезли до шахты живыми, там их раздели и только после этого расстреливали. А это означает тот факт, что часть пуль могла попасть в место сжигания одежды минуя жертв расстрела или жертвы получали сквозные пулевые ранения. Странно, что все выводы экспертов подводятся только под одну версию - версию следователя Соколова. А 100% доверять рассказам Юровского и другим участникам расправы над царской семьей тоже самое, что выслушивать исповедь бесноватых.

Яков Юровский, биография которого станет темой нашей сегодняшней статьи, являлся российским революционером, советским государственным и партийным деятелем, чекистом. Он непосредственно руководил расстрелом Николая Второго, последнего российского императора, и его семьи.

Ранние годы

Яков Михайлович Юровский (его настоящие имя и отчество - Янкель Хаимович) родился 7 (19) июня 1878 г. в городе Каинске (Куйбышев с 1935 г.). Он был восьмым из десятерых детей и рос в большой еврейской рабочей семье.

Мать была швеей, отец - стекольщиком. Яков учился в начальной школе в речном районе, а с 1890 года стал обучаться ремеслу. Затем он трудился подмастерьем в Томске, Тобольске, Феодосии, Екатеринодаре, Батуми.

Начало революционной деятельности

К революционной деятельности Яков Юровский (фото ниже) примкнул в Томске в 1905 году. Имеются некоторые косвенные данные о том, что сначала он принимал участие в боевых организациях Бунда, а после этого по примеру своего близкого друга Свердлова примкнул к большевикам.

Юровский распространял марксистскую литературу, а когда подпольная типография провалилась, был вынужден уехать из России и осел в Берлине, где перешёл в лютеранство вместе со всей семьёй (троими детьми и женой Марией Яковлевной).

Возвращение на Родину

В 1912 году Яков нелегально вернулся в Россию, однако его выследили и арестовали агенты Юровский за «вредную деятельность» был выслан из Томска, но ему разрешили выбрать место проживания. Так он очутился в Екатеринбурге.

В уральском городе Яков Юровский открыл часовую и фотомастерскую, и, как он сам это описывает, к нему «придиралась жандармерия», заставляя делать фотографии заключенных и подозрительных лиц. Тем не менее одновременно его мастерская была лабораторией по изготовлению паспортов для большевиков.

Юровского в 1916 г. призвали служить фельдшером в местном госпитале. Так он стал в солдатской массе активным агитатором. После Яков продал фотомастерскую и организовал на вырученные деньги большевистскую типографию под названием «Уральский рабочий». Юровский стал видным большевиком, членом Совета солдатских депутатов и рабочих, одним из руководителей революции на Урале.

Расстрел царской семьи

В историю Яков Юровский вошёл как руководитель и один из главных участников исполнения приговора о казни царя Николая Второго и его семьи. В июле 1918-го его назначили комендантом и он по решению Уральского совета в ночь с 16-го на 17 июля непосредственно возглавил исполнение расстрела царской семьи.

Бытует версия, что Яков Юровский для осуществления расстрела составил специальный документ, включающий перечень палачей. Однако результаты исторического исследования свидетельствуют, что такой документ, предоставленный в своё время австрийцем, бывшим военнопленным И. П. Мейером и опубликованный в 1984 году Е. Е. Алферьевым в Соединенных Штатах Америки, скорее всего, сфабрикован и не отображает настоящий список участников расстрела.

Последующие годы жизни

Когда 25 июля 1918 г. в Екатеринбург вошли белые, Яков Юровский перебрался в Москву и стал членом Московской ЧК, а также начальником районной ЧК. После возвращения в Екатеринбург большевиков его назначили председателем Уральской ГубЧК. Юровский поселился практически напротив расстрельного дома - в богатом особняке Агушевича. В 1921-м его направили заведовать золотым отделом в Гохран с целью «приведения хранившихся там ценностей в ликвидное состояние».

Затем Яков работал в валютном управлении Наркомата иностранных, где являлся председателем торгового отдела, а в 1923-м занял пост замдиректора завода «Красный богатырь». Начиная с 1928 г., Юровский трудился директором Московского политехнического музея. Умер он в 1938 году от прободения язвы двенадцатиперстной кишки (по официальной версии).

Яков Юровский: потомки

У Юровского была большая семья. С женой они родили троих детей: дочь Римму (1898 г.), сыновей Александра (1904 г.) и Евгения (1909 г.). Жили безбедно, держали прислугу. В воспитании отпрысков глава семейства, постоянно занятый на службе, особо не участвовал, но в случае чего наказывал строго. Все наследники получили высшее образование.

Яков очень любил дочь - отличницу, черноволосую красавицу. Она подарила ему внука Анатолия. Но, видимо, действительно, потомкам приходится расплачиваться за грехи отцов. Все внуки Юровского по роковому стечению обстоятельств погибли (один сгорел на пожаре, другой отравился грибами, третий повесился, еще один упал с крыши сарая), а девочки так вообще умерли еще в младенчестве. Внук Толя, обожаемый дедом, умер прямо за рулем автомобиля.

Несчастье настигло и Римму. Ее, крупного комсомольского деятеля, в 1935 году арестовали и отправили в Карагандинский лагерь для политзаключенных. Она отбывала там срок до 1946 года. Умерла в 1980-м.

Сын Александр был контр-адмиралом ВМФ. В 1952 году его репрессировали, но вскоре, освободили. Он умер в 1986 году.

Младший сын был политработником в ВМФ, подполковником. Умер в 1977 году.

Где похоронен Яков Юровский

Напрасно искать место захоронения одиозного “героя революции” на популярных столичных погостах — Ваганьковском, Новодевичьем… В течение долгого времени было неизвестно, где находится могила Якова Юровского. Как оказалось, его тело кремировали и тщательно скрыли урну с прахом от сторонних глаз на особой кладбищенской местности - в спецколумбарии на Новом в историческом районе Москвы.

Есть сведения, что этот обособленный мавзолей-колумбарий организовали благодаря напористости Пауля Дауге - видного партийца и первого создателя ОРРИК. Оборудовали место «VIP-захоронений» в бывшем здании церкви. В сталинские лихие времена сюда помещались урны с прахом заслуженных личностей, сумевших каким-то чудом избежать полных репрессий и умерших собственной смертью.

Многие ячейки теперь являются «безымянными», поскольку намертво вмурованные в стенку стекла запотели изнутри и покрылись мутным налетом, что не позволяет ничего разглядеть.

В глубине конструкции в нише стоят две урны, задрапированные красно-черными траурными лентами так, что не видно никаких надписей. Это прах Юровского и его супруги. Вокруг урн - несколько искусственных цветов с поблекшей тканью - во всем видна запущенность, заметно, что захоронение давно не подновлялось.

Говорят, что огонь стирает все следы. Но для цареубийцы, останки которого оказались в спецколумбарии, этот закон не сработал: его след никуда не пропал. В свое время Юровский сделал все, чтобы скрыть навечно трупы императорской семьи, однако его собственная могила в конечном итоге оказалась тщательно спрятанной от людей. Бывший герой-комиссар теперь навечно перевоплотился в изгоя.