Тогда скажет и тем, которые по левую сторону:

идите от Меня, проклятые, в огонь вечный,

уготованный диаволу и ангелам его.

Духовный ад и никаких сковородок

Новая страна. Теперь все себя сами знают. Теперь все учат Церковь, рассуждают о тайнах Божиих и сомневаются в иконе.

Например, все теперь знают, что в иконе Страшного Суда, в ее нижнем правом углу нарисованы фантастические картины, родившиеся в крестьянских умах средневекового жителя: крючья, сковородки, подвешивания за ноги и за язык. Теперь-то всякий выпускник средней школы знает, что это примитивный вымысел или наивная аллегория.

Странно, что вообще приходится говорить о существовании Ада.

Неофиты трактуют Суд как возможность человеку занять то место в мире, которое ему нравится. И кажется, что так проявляется милосердие Божие. Любил выпить? Ступай к пьяницам. Блудил или воровал? Иди к блудникам и разбойникам. Бог никого не наказывает и казнит. Каждый сам кузнец своего счастья. Сам хочет и живет среди негодяев. Сам страдает. Сам доволен. В Раю таким только хуже.

А все страдание жизни в аду, по мнению нетрадиционных богословов, заключается в том, что, вот, хочет пьяница выпить, а вина нету. Хочет вор украсть, а красть нечего. Хочет человек гульнуть, а тонкое тело как облако пустое и беспредметное ничего совершить не может. Вот так и будут они страдать без Бога. А Бог ни при чем. А черти… как-то в последнее время говорить про демонов стало моветон. Они как бы есть, и их как бы нет, потому что Бог добрый. Он их распугивает и не велит нам докучать сверх легкой меры.

И никаких сковородок. А то, что Христос называл «скрежетом зубовным» – это аллегория. И все страдания – суть только духовные переживания

Увы. Это не так. И такое умозаключение легко опровергнуть.

Нам следует слушать Христа

Все мы верим во всеобщее воскресение мертвых. Мертвые восстанут в телах. Одни думают, что такими телами будут наши обычные тела, но в расцвете сил, в возрасте Христа, то есть, тридцатилетними. Другие думают, что мы восстанем не в нашем дебелом теле, а в телах тонких, подобными телу Адама, жившему в Рае и еще не имевшему кожаных риз – мясного звериного тела.

Как бы то ни было, человек после смерти будет обладать неким телом. И совершенно очевидно, что страдания в аду будут не только тонкими и духовными, но и телесными. И совершенно ясно, что попав в мир демонов, которые также обладают некоторой степенью материальности, мы будем контактировать с ними, и этот контакт не всегда будет духовно-эфирным.

Демоны при нашей земной жизни скованы Богом и Он не разрешает им быть сильнее нас. Сейчас я могу принять помысел, а могу прогнать. В Аду этой возможности прогнать беса не будет. И что произойдет в этом случае совершенно понятно: бес сделает нам больно и плохо. Возможно без сковородки и крючьев, но больно и возможно, больнее чем сковородкой.

Серафим Саровский:
– А разве, батюшка, у бесов есть когти?

– Эх, ваше Боголюбие, ваше Боголюбие, и чему только вас в университете учат! Не знаете, что у бесов когтей нет?! Изображают их с копытами, рогами, хвостами потому, что для человеческого воображения невозможно гнуснее этого вида и придумать. Таковы в гнусности своей они и есть, ибо самовольное отпадение их от Бога и добровольное их противление Божественной благодати  Но, будучи сотворены с силой и свойствами ангелов, бесы обладают таким для человека и для всего земного необоримым могуществом, что самый маленький из них, как и сказал я вам, может своим ногтем перевернуть всю землю.

Неофиты думают, что Бог настолько мил, что зла по сути дела нет, и что спасутся все, даже черти. Но это не новость. Это учение гностика Оригена, публично и громогласно осужденное церковным собором.

Таким образом, мир после Страшного Суда не будет однородно эфирным. Этот мир также не будет иметь той однородности, к которой мы привыкли живя на земле. Он разделится. В большой Вселенной появится киста, закупоренная злом. И между ложем Авраама и адом проляжет огонь, и ангел Господень будет сторожить, чтобы оттуда и туда никто не входил и не выходил.

И ангел с огненным мечом не будет слушать нашу церковную неофитскую. Свидетельством этому в Евангелии являются многочисленные слова Христа о аде и муках в нем. Например, в притчах о брачном пире, смоковнице, злых виноградарях, о талантах и траве, которую бросят в огонь. Но что людям? Есть люди, которые сомневаются не только в подлинности откровений Иоанна Богослова, но и в словах Христа, записанных одинаково разными авторами Евангелия.

Но нам следует слушать Христа.

Мир не может быть таким, как мы придумали

Итак, мир станет рано или поздно дискретным. В аду, возможно и будут видны зарницы Божией славы и слышны молитвы праведников о грешниках, но все это будет как редкая заря под пологом черного неба от далекого солнца. И этот потусторонний Мордор будет наполнен страданием духовным и телесным. Не слушайте людей, вчера пришедших в церковь и лгущих по разным причинам. Слушайте Христа и Его святых. Мир не может быть таким, каким мы его придумываем.

Знание устройства мира важно для жизни вечной. Если мир подогнан под мои фантазии, то средства спасения будут фантастичными. Если я стараюсь узнать о мире от Бога, то средства спасения будут божественными.

Нежелание знать правды Божией очень опасно и печально.

Человек знает, сколько денег у него в кармане, как он встретит пятницу или Новый год. Но не заботится о том, как встретить смерть, Христа или ад. Какая странная вещь – не думать о самом главном и не хотеть видеть границы, отделяющей Рай от ада. Блаженство от страдания, радость от горя.

Был немилостив – иди на ту сторону

Пред постом церковь установила три подготовительных недели. В неделю о Закхее-мытаре ни о каком рае или аде речь не шла. Все и так ясно.

Закхей преобразился настолько, что ему незачем знать, где эта граница добра и зла. Он ее уже перешел и навсегда.

В неделю мытаря и фарисея каждый из них стоит одной ногой в раю, а одной в Аду. И Господь, ободряет их тем, что обещает им обоим оправдание, если они сотворят покаяние и добавят к своим заслугам вторую недостающую часть. Мытарь – Закон. Фарисей – любовь. Вторая неделя о тех, кто скорее оправдан, чем осужден. Кто скорее в раю, чем в аду.

Третья неделя о том, кто скорее был в аду, чем в раю – о Блудном сыне.

Но четвертая неделя – для окаянных. Для тех, кто почти целиком в аду. Им озвучена угроза. Им предложен страх как последнее лекарство. Страх для тех, кто понимает не любовь и даже расчет. Для рабов коварных и лукавых. Но опять же для всех. Кому Бог и церковь не нужны, о тех и речи нет. Угроза последней предпостовой недели только для тех, кто все-таки приходит к Богу и в храм. Им – слова наполненные громом и молнией. К ним слова страха. Им Бог четко и ясно показывает границу, после которой начинается ад. Если не выполнено это минимальное требование, произойдет полное соскальзывние в ад. Это требование определяет проходной минимум вступления в рай.

Вот оно: если ты не накормил, не напоил, не утешил слабого, и не понимаешь толк в милости и сострадании, то ты не христианин и делать в раю тебе нечего. И ты там никому не нужен. Это требование заключено не в знании, в благодати, которую мы стяжаем в сердце. Исключительно благодать, а не все то, что мы придумали вместо нее Бог не требует для спасения постов, молитвы, акафистов, крестных ходов, если они не изменяют нас, что в большинстве случаев и происходит. Все это хорошо как условие, а не как цель. А здесь обсуждается предмет спасения и ключ в рай – милосердие.

Нет милосердия. Не ищешь каждый день возможности послужить ближнему – иди в ад, и без сантиментов, и без ссылки на посты и акафисты. Нет сострадания и жертвы любви – нет ничего.

Не жалеет владыка священников. Утомляется от народа. Никому ничего не жертвует. Не накормил слабых, не сохранил мир в церкви – иди на ту сторону. Был жестокосерд и немилостив – не спасет панагия. Бог не на митру смотрит, а на сердце.

Не жалел священник народ. Пугал народ, морочил голову, подменил власть Бога своею властью, выгребал церковную кассу дочиста – иди на ту сторону.

Не жалеет христианин людей, грубит родителям, терзает священников, не проведывает в больницах братьев, не покупает бедному соседу хлеба – не поможет тебе паломничество в Иерусалим, Дивеево и на Афон. Крест на твоей груди осудит тебя. Крест надел, а распять на нем свой звериный облик не захотел – иди на ту сторону.

Почему в раю нет места нормальному человеку

Но почему так уж строго. Да, большая часть из нас не благотворит каждый день. Но у нас есть оправдание: надо заплатить за квартиру, за учебу, за лечение, отложить на черный день. Надо сделать ремонт, обновить авто, одежду и оставить еще на еду. Деньги как бы есть, но их нет. Да найти того, кто у Бога меньший, тоже не просто. Меньший – ведь это не значит аферист-уголовник, цыганки с детьми, накачанными водкой, тунеядцы-алкоголики.

Есть благотворительность сомнительная, которая больше питает порок, чем его врачует. Но мы часто не делаем и явного несомненного добра.

Ну и что? Пусть человек творит добро не каждый день. Пусть он прижимист «по-хорошему». Но ведь он и зла не делает. Никого не обижает. Не блудник и не злодей, как иные мытари и прелюбодеи. Почему бы Богу не дать таким тихое скромное незаметное место в раю для этих порядочных людей, излучающих скромное обаяние буржуазии. Почему в Раю нет места обычному нормальному порядочному человеку?

Мы с Богом один дух и одно тело.

Об этом сказал апостол Павел:

Разве не знаете, что тела́ ваши суть члены Христовы? Итак отниму ли члены у Христа, чтобы сделать их членами блудницы? Да не будет!

Или не знаете, что совокупляющийся с блудницею становится одно тело с нею? ибо сказано: два будут одна плоть.

А соединяющийся с Господом есть один дух с Господом.

Бегайте блуда; всякий грех, какой делает человек, есть вне тела, а блудник грешит против собственного тела.

Не знаете ли, что тела́ ваши суть храм живущего в вас Святаго Духа, Которого имеете вы от Бога, и вы не свои?

Ибо вы куплены дорогою ценою.

Посему прославляйте Бога и в телах ваших и в душах ваших, которые суть Божии.

Раковых клеток в раю быть не должно

Итак, мы существуем в духе и теле Бога, через таинства и особенно причастие. И мы подобны Богу по благодати. У нас есть возможность быть членами единого соборного тела – быть частью тела Христа, быть Церковью. Но у у нас есть и право не быть частью Тела Бога. Это наше природное право. Наше право и не принимать благодать.

Тогда получается, что в общем теле образуется чужеродный член. Чуждый в принципе. Такими телами бывают раковые опухоли. Доброкачественная опухоль. Во всем порядочные клетки, кроме самого главного – их жизнь и размножение происходят вне замысла целого организма.

Бывают зараженные члены. Типа гангрены. Если у раковой клетки имеется некая “добропорядочность” и проблема только в том, что ее смысл жизни замкнут сам не себя, то проблема инфицированного члена в том, что у него поражены соматические – телесные клетки. Такой орган и рад бы быть здоровым, но его мучает инфекция.

Этой патологии соответствует два типа людей. Порядочный эгоист и обычный человек, зараженный грехом. Все та же история про мытаря и фарисея. Про блудного сына и его завистливого брата.

Как ни печально, а гангрену и рак нужно вырезать, чтобы болезнь не поразила весь организм. Раковых клеток и сепсиса в раю быть не должно. А здоровье человека определяется подобием его Богу, которое по благодати.

Есть благодать – человек великодушен, жертвенен, добр и похож на Бога. И с Ним он – одно целое.

Нет благодати – он жаден, зол, самолюбив и не родня Богу. Он чужой и заразный злом.

К кому Бог обращается «проклятые»?

Я стараюсь проповедь закончить позитивом. Но в это воскресенье мне это кажется неуместным – быть веселее и добрее Христа. Сам Христос задает тон напоминания о Страшном Суде. Кто мы такие, чтобы поправлять Бога?

Разве эти слова не грозны и не серьезны? Разве не Богом сказаны слова про козлищ и праведников? К кому Бог обращается «проклятые»? Что, скажете, этого нет?

Когда же приидет Сын Человеческий во славе Своей, и все святые Ангелы с Ним, тогда сядет на престоле славы Своей, и соберутся пред Ним все народы; и отделит одних от других, как пастырь отделяет овец от козлов; и поставит овец по правую Свою сторону, а козлов – по левую.

Тогда скажет и тем, которые по левую сторону: идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его: ибо алкал Я, и вы не дали Мне есть; жаждал, и вы не напоили Меня; был странником, и не приняли Меня; был наг, и не одели Меня; болен и в темнице, и не посетили Меня.

Тогда и они скажут Ему в ответ: Господи! когда мы видели Тебя алчущим, или жаждущим, или странником, или нагим, или больным, или в темнице, и не послужили Тебе?

Тогда скажет им в ответ: истинно говорю вам: так как вы не сделали этого одному из сих меньших, то не сделали Мне. И пойдут сии в му́ку вечную, а праведники в жизнь вечную.

Это написал не я. Это продиктовал Бог, нравится нам это или нет. Это закон мира. И не учитывать законы, лежащие в основании мира, глупо и опасно. Поэтому отсутствие попечения о своей душе, отсутствие памяти смертной, отсутствие добрых дел и, главное, отсутствие быть вместе с Богом каждое мгновение своей жизни – есть грех. А грех есть отлученность от Бога.

Для праведника в памяти смертной ничего страшного нет. Она грозна для грешников.

Как пишет Иоанн Лествичник:

Боязнь смерти есть свойство человеческого естества, происшедшее от преслушания; а трепет от памяти смертной есть признак нераскаянных согрешений. Боится Христос смерти, но не трепещет, чтобы ясно показать свойства двух естеств

Некоторые испытывают и недоумевают, почему Бог не даровал нам предведения смерти, если воспоминание о ней столь благотворно для нас? Эти люди не знают, что Бог чудным образом устраивает через это наше спасение. Ибо никто, задолго предузнавши время своей смерти, не спешил бы принять крещение, или жить праведно, но каждый проводил бы всю жизнь свою в беззакониях, и на самом уже исходе из сего мира приходил бы к крещению, или к покаянию; (но от долговременного навыка грех делался бы в человеке второю природою, и он оставался бы совершенно без исправления)
Когда оплакиваешь грехи свои, никогда не слушайся оного пса, который внушает тебе, что Бог человеколюбив; ибо он делает это с тем намерением, чтобы отторгнуть тебя от плача и от бесстрашного страха. Мысль же о милосердии Божием принимай тогда только, когда видишь что низвлекаешься во глубину отчаяния

Итак, если ты живешь хорошо, то зачем боишься. Страшный суд будет праведникам в радость. А если грешишь, то как не боишься Старшного Суда и Бога? Кто стяжал память смертную, тот не может согрешить. И не потому что страшится наказания, а потому, что смерть сочетает с христом навеки. Тот, кто стяжал память смертную дошел до определенного уровня любви к Богу и людям и сердце его не смущается смертью

Попросим и мы у Бога божественной любви и благодати, которая бы не только животворила нас, готовила к вечной жизни, но еще бы и уничтожала телесный страх смерти и выводила бы нас из под суда. Потому что на тех, кто любит суда нет.

Помолимся Богу, чтобы он спасал бы нас этой своей благодатью, хоть как-нибудь, и даровал бы нам ум желать собственного спасения и вечной жизни с Господом нашим Иисусом Христом.

В мировой религиозной традиции идея Страшного Суда распространена довольно широко. Христианство, которое говорит об ответе за свои поступки перед лицом Божьим в конце времен, на первый взгляд, исключением не является. И в сознании большинства верующих, и в представлении обывателей, и в искусстве утвердилась примерно такая картина: после кончины мира Всевышний воскресит все человечество, и каждый из нас получит воздаяние за те дела, которые были совершены нами в дни земной жизни.

Такова общеизвестная модель. Но если внимательно вчитаться в евангельский текст и глубже вникнуть в смысл наследия святых отцов, то станет понятно, что эта привычная и, в общем-то, верная схема на самом деле не такая уж и простая, как кажется. Более того, традиционная христианская эсхатология – учение о последних днях вселенной – в своем видении Страшного Суда является уникальной и сильно отличается от аналогичных представлений, которые существуют в рамках других религий.

Суть понимания Страшного Суда, каким его видели святые отцы Церкви, состоит в том, что конечная участь каждого из людей определяется не только Богом, но и человеком, а в основе этого процесса лежит не столько принцип «заработал – получай», сколько Божественная Любовь. Именно она делает Страшный Суд по-настоящему страшным…

В русском тексте Нового Завета эсхатологические отрывки изобилуют такими словами, как «суд», «судилище», «осуждение», «воздаяние» и им подобными. Поэтому в сознании того, кто читает Священное Писание, иногда возникает невольная аналогия с правоведческой литературой – очень уж похожи по своему контексту картины суда Божьего на привычные земные судебные разбирательства. Но стоит только открыть оригинальные греческие и еврейские тексты – и привычные русскоязычные фразы наполняются абсолютно новым непривычным содержанием.

Одним из главных понятий юриспруденции является справедливость – принцип, позволяющий держать в некоем балансе социальные силы, при необходимости наказывая плохих и поощряя хороших. Для обозначения этого термина в греческом языке используется слово «dikaiosyne». Оно же применяется и создателями Библии для указания на справедливость Божественную. В конечном итоге это привело к тому, что западное христианское мышление, до конца не избавившееся от языческого мировоззрения, поставило знак равенства между двумя справедливостями. Но еврейский текст не дает достаточного основания делать такие выводы.

Дело в том, что греческое «dikaiosyne» в ветхозаветных текстах употребляется для передачи еще более архаичного слова из языка древних израильтян – «tzedakah». Современный иврит под этим термином понимает обязательный для всех верующих иудеев вид благотворительности, который направлен, опять-таки, на достижение социальной справедливости – если ты богат, то должен разными способами помогать малоимущим.

Однако в более глубокую старину, еще до пришествия Христа, «tzedakah» служило синонимом таких понятий как «спасительная божественная благодать», «милость», «сострадание», «праведность», «любовь». И святые отцы, зная это, говорят о Божьей справедливости иначе, чем это делают, скажем, юристы или адвокаты.

В восточном богословии грех рассматривается как искажение изначального Божьего замысла о человеке и мире. Поэтому справедливость (если употреблять именно этот термин) мыслится здесь не в юридических, а, скорее, в медицинских категориях – как восстановление гармонии, которая была во вселенной до грехопадения дьявола и человека.

Окончательно такой возврат к первозданному состоянию мира произойдет в конце времен, когда Бог обновит все Свое творение. Весь космос станет тогда действительно настоящим, поскольку произойдет его бесповоротное возвращение к своему Создателю.

Церковная традиция говорит о неизменяемости Божьей. В том числе – и о такой неизменяемости, которая предполагает, что наш Творец всегда и одинаково любит всех вне зависимости от багажа злых дел, который каждый из нас накопил за годы жизни. Но что же человек?

С ним все сложнее – он и пал своевольно, и грех творит своевольно, и обратно к своему Господу прийти может исключительно по своей доброй воле. С грехом можно бороться и всю жизнь постепенно идти к свету, возвращая душе первозданное благодатное состояние. А можно – полностью отдаться греху, поработив себя ему и в итоге сделаться неспособным к принятию той любви, которая изольется на человека в Вечности.

На земле, в условиях падшего мира, мы можем часто не замечать ни участия Бога в нашей жизни, ни Его любви к нам. Когда же нынешнее бытие перестанет существовать, Божье присутствие станет настолько ощутимой реальностью, что даже те, кто не знал Его, или не хотел знать, войдут в нее и будут ее непосредственными участниками – хотят они того или нет. В этом факте и кроется весь трагизм Страшного Суда – душа каждого человека просветится светом Божества, и этот свет выявит все самые потаенные дела, чувства, мысли, эмоции и желания, которые скопились в сердце человека. Ведь оно и есть та самая книга, которая, согласно евангельскому сюжету, будет зачитана на Страшном Суде.

Обычно «последний суд над человечеством» в массовой культуре воспринимается как оглашение Богом вердикта: «Ты – направо, ты – налево. Решение обжалованию не подлежит». И бедные-несчастные люди, у которых за душой не оказалось добрых дел, уже не смогут обратиться с апелляцией. Однако, приведенные ниже слова преподобного Симеона Нового Богослова говорят совсем о другом:

«В будущей жизни христианин не будет испытываем на предмет того, отрекся ли он от всего мира ради любви Христовой, или раздал ли он свое имущество бедным, воздерживался ли он и соблюдал ли пост накануне праздников, или молился ли он, сокрушался ли и оплакивал ли свои грехи, или делал ли он что-либо еще доброе в своей жизни, но он будет тщательно испытан, имеет ли он со Христом сходство такое, как сын со своим отцом» (прп. Симеон Новый Богослов. Слово 2. §3).

Фото Светланы Андреевой. Проект

Мысли о смерти для обычного человека неприемлемы. Неизвестность, ужас перед физической болью, страх вытесняет тягостные думы на задворки сознания. Да и некогда подумать о последнем часе в суете повседневности.

Православному человеку намного сложнее. Он знает, что впереди его ждёт Страшный суд, на котором он ответит за все проступки, совершенные в жизни. Пугает не только страх наказания, но и чувство вины перед Тем, кто есть любовь.

Как проходит Божий суд после смерти?

Теряя близких, мы задумываемся о собственной кончине. Избежать ее не удастся никому – ни богатым, ни знаменитым, не праведникам. Что ждет там, за чертой? Что говорит православие о божьем суде? Сказано, что первые три дня душа умершего находится возле тела, на земле.

Душа вспоминает весь свой земной путь. По свидетельству Василия Нового, если человек умер без покаяния, его душа проходит двадцать испытаний, называемых мытарствами. Всем мытарства даны названия по : лжи, лености, гнева и прочих.

Следующие шесть дней душа проводит в раю, где забываются все земные скорби. Потом ей показывают ад с грешными людьми, их мучения. На третий, девятый день после смерти она предстает перед Господом. Через сорок дней после кончины вершится Божий суд, определяющий положение души.

В этот период близкие могут помочь умершему, читая акафисты и заказывая поминальную службу. После этого душа проводит время в ожидании своей участи на последнем суде.

События, предшествующие Страшному суду

О том, что после смерти каждого человека ожидает Страшный суд, упоминается ещё в Ветхом Завете. В Евангелии говорится, что судить людей будет не Бог Отец, а Иисус Христос, так как Он сын человеческий.

Православие учит, что в Судный день ожидается второе пришествие Иисуса Христа, во время которого он отделит праведных (овец) от грешников (козлищ ).

В Откровениях Иоанна Златоуста изложена последовательность событий Апокалипсиса. Его дата не известна никому, чтобы люди находились в осознанном состоянии и ежечасно делали выбор между добром и злом. По откровениям, конец света наступит не вдруг, ему предшествуют особенные события.

Во втором пришествии Спаситель будет держать книгу с семью печатями и светильник с семью факелами. Открытие каждой печати ведет к тому, что на человечество посылаются беды: болезни, землетрясения, голод, жажда, смерть, падающие кометы.

Совет. Сходите на исповедь! Покайтесь, все ваши грехи простятся, не ждите своей смерти, там покаяться уже невозможно.

Придет семь ангелов, и дадут сигнал к концу света: сгорит третья часть деревьев и трава, сделается кровавым третья часть моря и погибнут суда. Затем станет горькой вода и погибнут люди, которые ее пьют.

При звуке трубы четвертого ангела будут затмения, пятый открывает путь саранче в железных доспехах, подобной скорпионам. Саранча будет жалить людей в течении пяти месяцев. Последние два испытания будут в том, что человечество настигнут болезни и всадники в доспехах на конях, источающие дым и серу.

Появление седьмого ангела возвестит о том, что Царство Христа наступило. Видение Иоанном «жены, облеченной в солнце», многие богословы трактуют, как появление церкви, которая поможет спастись. Сражение Архангела Михаила со змеем и его торжество над ним символизирует победу над дьяволом.

Как пройдет Страшный Суд?

Православная церковь учит, что в судный день восстанут все мертвые и придут к престолу Божьему. Господь соберет всех и будет спрашивать о всех деяниях, совершенных при жизни.

Если сердце человека исполнено любви, он останется по правую руку от Иисуса Христа, и будет пребывать с ним в Его Царстве. Не раскаявшиеся грешники обречены на мучения. В Откровении сказано, что 144 тысячи человек не постигнут муки Апокалипсиса. После Страшного божьего суда не будет ни греха, ни скорби.

Как спастись человеку до Страшного суда?

В христианстве говорится, что надежда на спасение есть. Более того, страшный суд православие ждет с радостью, так как он есть знамение рассвета – Царства Божьего на земле. Истинно верующий человек надеется на скорую встречу с Христом.

Главная мера, которой будет мерить Высший Судья – милосердие. Если ходить в церковь, поститься, молиться, часто исповедоваться и причащаться, можно смело надеяться на самое лучшее на страшном суде. Бог сделал человека свободным, он вправе выбрать греховное состояние, но оно лишает надежды на спасение. Искреннее покаяние, исповедь и причастие, добрые дела приближают человека к Богу, очищает и исцеляет его.

Отличает православного человека постоянный внутренний самоконтроль своего душевного состояния. В Писании сказано, что до Страшного суда в мир придут антихрист и лжепророки. И на землю придет дьявол, и будет бесчинствовать в предчувствии второго пришествия Христа.

Поэтому искушение каждого человека проходит ежеминутно. Стоит задуматься в ответ на каждый позыв к греху, чью волю исполнять – божественную, или бесовскую. Как говорится в православии, бесовское племя изгоняется молитвой и постом.

Наказания в жизни человека нет – есть лишь уроки. Если человек испытывает негативные чувства, значит, он перекрыл доступ Божественной любви в свое сердце. Ежедневно Бог приходит к нам в образе других людей.

На Страшный Суд воскреснут все живые люди, начиная от Адама до самой кончины мира. Об этом говорит Священное Писание: все, находящиеся в гробах, услышат глас Сына Божия (Ин. 5. 28); тогда сядет на престоле славы Своей, и соберутся пред Ним все народы (Мф. 25. 31–32).

Если все мертвые воскреснут, то как следует понимать слова псалмопевца: Потому не устоят нечестивые на суде (в славянском переводе: Сего ради не воскреснут…) (Пс. 1. 5)? Разве над мертвыми Ты сотворишь чудо? Разве мертвые встанут и будут славить Тебя? (Пс. 87. 11). Псалмопевец Давид под этими словами, очевидно, подразумевал двоякое воскресение: одно в жизнь, а другое – в смерть вечную. Значит, он хотел сказать, что нечестивые не воскреснут на суд воскресением в жизнь, но в смерть. Это подтверждает сам же пророк Давид, так как прибавляет: Потому не устоят нечестивые на суде, и грешники – в собрании праведных (Пс. 1.5). Об этом же говорит Господь Иисус Христос: мертвые услышат глас Сына Божия… и изыдут творившие добро в воскресение жизни, а делавшие зло – в воскресение осуждения (Ин. 5. 25, 29).

Всем ли следует умереть перед Страшным Судом?

Святые Иоанн Златоуст, Феодорит и Феофилакт учат, что умрут не все, но некоторых Страшный Суд застанет живыми.

В первом послании к Коринфянам апостол Павел говорит: (IKop. 15. 51). Святитель Иоанн Златоуст так толкует эти слова: Итак, все не умрем, все же изменимся. Изменятся и не умершие, ибо смертны и они.

Из слов Священного Писания можно заключить, что тело, в земной жизни страдавшее или наслаждавшееся, будет причастно и к вечной славе, и к бесконечным мучениям.

Подобает и оным телам не умирающим измениться и прейти в нетление.

Что перед Страшным Судом будут и живые, это: а) подтверждает и Символ веры, седьмой член которого читается так: И паки грядущего со славою судити живым и мертвым… 6) Свидетельствует апостол Павел словами: мертвые во Христе воскреснут прежде; потом мы, оставшиеся в живых, вместе с ними восхищеиы будем на облаках в сретение Господу (1Фес. 4. 16–17).

Почему же апостол говорит: Как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут ? (IKop. 15. 22). Все, оставшиеся в живых до дня пришествия Господа, умрут и оживут, изменившись, но не пав и восстав: не все мы умрем, но все изменимся (IKop. 15. 51). (IKop. 15. 53). Святитель Иоанн Златоуст, толкуя эти слова, говорит: тленное тело есть и мертвенное. Мертвость же и тление погибают, когда на них найдет нетление и бессмертие.

Некоторые церковные учители утверждали, что все перед Страшным Судом должны умереть. Так как весь человеческий род согрешил в лице Адама, поэтому и все люди осуждены на смерть. Наконец, не может совершиться воскресение, если его не предварит смерть. Из этих двух мнений мы верим тому, которое проповедовал Светильник Восточной Церкви – святитель Иоанн Златоуст.

Прежние будут тела у воскресших или другие?

Ответ на этот вопрос можно найти: а) у псалмопевца Давида: Он хранит все кости его [праведного]; ни одна из них не сокрушится (Пс. 33. 21): 6) у апостола п авла: (2Кор. 5. 10); тленному сему надлежит облечься в нетление, и смертному сему облечься в бессмертие (IKop. 15.53).

Из этих слов Священного Писания можно заключить, что тело, в земной жизни страдавшее или наслаждавшееся, будет причастно и к вечной славе, и к бесконечным мучениям.

Зерно, прорастая, изменяется, так не обретут ли и воскресшие новую плоть? И не об этом ли говорит апостол: когда ты сеешь, то сеешь не тело будущее, а голое зерно, какое случится, пшеничное или другое какое; но Бог дает ему тело, как хочет, и каждому семени свое тело (IKop. 15.36–38).

Апостол говорит о внешнем виде зерна, а не о его сущности, потому что суть твердого зерна и зерна проросшего остается неизменной: если мы посеем пшеничное зерно, то оно прорастет в колос пшеничный, а не ячменный. Так и человеческие тела при воскресении не потеряют своих особых свойств и изменятся только внешне: сеется в тление, восстанет в нетлении. Прямым подтверждением этому служит воскресшее тело Христа Спасителя, Который уничиженное тело наше преобразит так, что оно будет сообразно славному телу Его (Фил. 3. 21).

Неисчислимы случаи, когда прах человеческого тела был полностью уничтожен и развеян ветром, рассыпан при раскопках, сожжен огнем и превращен в дым; также люди пожираются зверями, птицами и рыбами. Каким образом тела таких людей восстановятся и примут первоначальный вид?

Как и ранее, скажем, что это дело веры, а не любопытства, человекам это невозможно, Богу же всё возможно (Мф. 19. 26). Размышляю о всех делах Твоих, рассуждаю о делах рук Твоих (Пс. 142, 5), – говорил о себе псалмопевец Давид. Размышляя о всемогуществе Божием, он непоколебимо верил тому, что небо, воздух, море и все, что в них, сотворены из ничего одним глаголом «да будет»: ибо Он сказал, – и сделалось; Он повелел, – и явилось (Пс. 32. 9). Если Бог из небытия возвел целый мир и создал человека из земного праха, то, конечно же, Он может обновить человеческое тело, даже если оно было развеяно по всей поднебесной. Крайне удивлялся святой Иоанн Дамаскин тем, кто спрашивал: каким образом восстанут мертвые? Безумец! – восклицал он. – Если слепота не позволяет верить словам Божиим, то верь делам!

Мужской и женский пол у воскресших

Бог сотворил пол мужской и женский, и после воскресения мужчины останутся мужчинами, женщины – женщинами . Господь упоминает об обоих полах, когда говорит, что в воскресении ни женятся, ни выходят замуж, но пребывают, как Ангелы Божии на небесах (Мф. 22. 30). Все мы не в мужских телах воскреснем, но придем в мужа совершенна , то есть воспримем мужескую силу и твердость, чтобы, как говорит апостол, мы не были более младенцами, колеблющимися и увлекающимися всяким ветром учения (Ефес. 4. 14); будем подобны Ангелам не уничтожением пола, но отсутствием женитьбы и плотской похоти.

Тела воскресших не потребуют ли пищи и питья?

Воскресшие тела не будут нуждаться в физической пище и питье, которые необходимы для поддержания ослабевающего тленного тела. Для чего же тогда ел Господь Иисус Христос по Своем Воскресении? (Лк. 24. 43). Он ел и пил для того, чтобы в Его Воскресение поверили ученики, вначале принявшие Его за духа, а также для свидетельства об изменившемся теле.

Какие свойства будут иметь тела воскресших святых?

Тела воскресших святых будут:

A) бесстрастными, нетленными и бессмертными: сеется в тлении, восстает в нетлении (IKop. 15. 42); сподобившиеся достигнуть того века и воскресения из мертвых… умереть уже не могут (Лк. 20. 35, 36);

Б) духовными. Они сделаются подобными бесплотным духам в крепости, скорости, нетлении и тонкости: они явятся тонкими и легкими, как воскресшее тело Христово, которое не знало никаких пределов и преград: сеется тело душевное, восстает тело духовное (IKop. 15.44).

B) светлыми, как сказал Спаситель: тогда праведники воссияют, как солнце, в Царстве Отца их (Мф. 13. 43). По свидетельству Апостола, Господь уничиженное тело наше преобразит так, что оно будет сообразно славному телу Его (Фил. 3. 21); сеется в уничижении, восстает в славе (IKop. 15. 43).

Какие свойства будут иметь тела осужденных грешников?

1) Тела осужденных грешников также будут нетленными и бессмертными. Об этом свидетельствует Господь Иисус Христос, говоря: И пойдут сии в муку вечную (Мф. 25. 46). В те дни, говорит Тайновидец, люди будут искать смерти, но не найдут ее; пожелают умереть, но смерть убежит от них (Откр. 9. б). Ибо тленному сему надлежит облечься в нетление, и смертному сему облечься в бессмертие (IKop. 15.53), – объясняет апостол Павел.

2) Тела будут страдать, испытывая страшные мучения в пламени, который пребудет вовеки.

Глава 14. Страшный Суд

О Страшном Суде скажем следующее:

1. На Суде явится знамение Сына Человеческого – Святой Животворящий Крест Господень. Явится он как для утешения поклоняющихся Распятому Господу и сораспинающихся Ему, так и для посрамления нечестивых, распявших на Кресте Господа.

2. Обнаружатся дела и сокровенные помышления каждого. Святой Андрей говорит: отверзнушся книги всех деяний и совести и придут в явление всем.

3. Сам Господь Иисус Христос будет полновластным Судиею, ибо Отец и не судит никого, но весь суд отдал Сыну (Ин. 5. 22). Хотя на Суде будут все три Лица Божественной и Нераздельной Троицы, но судить будет только Сын, так как Он претерпел за нас вольные страдания. Судимый неправедно, будет судить всех нелицеприятным судом.

Священное Писание говорит, что кроме Господа Иисуса Христа будут и другие судьи: когда сядет Сын Человеческий на престоле славы Своей, сядете и вы на двенадцати престолах , – говорит Господь ученикам, – судить двенадцать колен Израилевых (Мф. 19, 28). Разве не знаете, что святые будут судить мир?.. Разве не знаете, что мы будем судить ангелов?.. (IKop. б. 2, 3; ср. Мф. 12. 4, 42). Апостолы и некоторые святые будут судить судом не самовластным и самостоятельным, но сообщительным и соизволительным. Восхвалив праведный суд Христов, праведники будут судить не только людей, но и демонов.

Суд Христов будет отличаться от человеческого суда, так как на нем не все обличится словами, но многое – мыслью.

4. Суд Христов будет отличаться от человеческого суда, так как на нем не все обличится словами, но многое – мыслью. Во всеуслышание Судия скажет тем, которые по правую сторону Его: приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира… Тогда скажет и тем, которые по левую сторону: идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его… И пойдут сии в муку вечную, а праведники в жизнь вечную (Мф. 25. 34, 41, 46).

Таково учение Священного Писания о Страшном Суде, и мы должны постигать его верою, а не суемудрым исследованием. Ибо где вера, – говорит святитель Иоанн Златоуст, – там нет места испытанию; где нечего испытывать, там лишни исследования. Проверять нужно человеческое слово, а слово Божие нужно слышать и верить ему; если не поверим словам, то не поверим и тому, что есть Бог. Первым основанием веры в Бога служит доверие Его учению.

Заключение

Рассуждение об антихристе и кончине мира мы хотим завершить словами первоверховного апостола Петра: мы возвестили вам силу и пришествие Господа нашего Иисуса Христа, не хитросплетенным басням последуя, но быв очевидцами Его величия… мы имеем вернейшее пророческое слово; и вы хорошо делаете, что обращаетесь к нему, как к светильнику, сияющему в темном месте, доколе не начнет рассветать день и не взойдет утренняя звезда в сердцах ваших, зная прежде всего то, что никакого пророчества в Писании нельзя разрешить самому собою. (2Петр. 1. 16, 19–20). Отвергнув все лжеучения, мы старались рассказать о признаках пришествия антихриста, опираясь на послания апостолов и пророков, на мнение отцов и учителей Церкви.

Возможно, кто‑нибудь спросит: не указывают ли на то, что последнее время уже наступило и дни существования мира сочтены, всеобщие человеческие бедствия? Не об этом ли говорится в следующих словах апостола: Дети! последнее время (1Ин. 2. 18): когда пришла полнота времени, Бог послал Сына Своего (Единородного) (Гал. 4. 4); Все это… описано в наставление нам, достигшим последних веков. (IKop. 10. 11). На этот вопрос ответим так: 1) В настоящее время мир терпит множество бедствий: опустошительные войны и катастрофы прерывают тысячи человеческих жизней, пожары, землетрясения и наводнения разрушают города и деревни. Но, глядя на эти скорби, вспомним, сколько неповинной крови было пролито Нероном, Максимианом, Диоклетианом и другими мучителями и преследователями христиан, какие притеснения и гонения пережила Православная Церковь во времена иконоборческой ереси и в последующие века. Если те события не послужили знамением кончины мира, то тем более бедствия настоящего времени не являются признаком скорого явления антихриста: мировые потрясения, свойственные всем периодам человеческой истории, не могут указывать на то, что принадлежит одному определенному времени. Также услышите о войнах и о военных слухах, – говорит Спаситель. – Смотрите, не ужасайтесь, ибо надлежит всему тому быть, но это еще не конец (Мф. 24. б).

2) Если понимать буквально вышеприведенные апостольские слова, то кончина мира должна была настать тотчас по явлении Спасителя, когда Бог послал Сына Своего (Единородного), Который родился от жены (Гал. 4. 4). Еще в те великие времена апостол Иоанн писал: Дети! последнее время (1Ин. 2. 18). Последними названы и апостольские времена в словах: И будет в последние дни, говорит Бог, излию от Духа Моего на всякую плоть (Деян. 2, 17). Вот где начало последних времен. Поэтому, встретив подобное свидетельство в Священном Писании, не стоит думать, что нам указано определенное время кончины мира. В таких словах и изречениях говорится о времени, конец которого сокрыт. Всем, например, известно, что престарелому человеку жить осталось недолго, но сколько именно дней или лет, определить никто, даже приблизительно, не может. Так же следует понимать и здесь. Последняя година настала с Рождества Христова, о конце же никто не знает, ни Ангелы небесные, а только Отец (Мф. 24. 36). Апостол Павел писал фессалоникийцам, ожидающим кончины мира: Молим вас, братия, о пришествии Господа нашего Иисуса Христа и нашем собрании к Нему, не спешить колебаться умом и смущаться ни от духа, ни от слова, ни от послания, как бы нами посланного, будто уже наступает день Христов. Да не обольстит вас никто никак (2Фес. 2. 1–3). Весь мир, начиная с Адама и до нынешнего времени, подобен человеческой жизни; как человек – малый мир – имеет три главных возрастных периода, так и у великого мира есть три периода или три закона. Первый – от Адама до Моисея – юность мира, от Моисея до Христа – период второй – зрелость; наконец, третий – Евангельский, или благодатный, период – это старость и последняя година, о которой говорит апостол Иоанн: Дети! последнее время.

Также можно сказать, что человеческая жизнь имеет семь степеней: младенчество, детство, отрочество, юность, зрелость, старость и престарелость. Им соответствуют разные периоды бытия мира: а) от сотворения мира до Всемирного потопа – младенчество: 6) от потопа до Вавилонского столпотворения – детство; в) от разделения языков и рождения Авраама до рождения пророка Моисея – отрочество; г) все время Судей от пророка Моисея до царей – юношество; д) правление царей Израильских и Иудейских до Вавилонского плена – зрелость; е) период князей и священников Иудейских до Христа – старость; и ж) время от Христа до Страшного Суда – престарелость или последнее время, о котором и говорится в Священном Писании.

Если понимать буквальноапостольские слова, то кончина мира должна была настать тотчас по явлении спасителя, когда Бог послал Сына Своего (Единородного), который родился от жены.

Кто же может знать предел безграничного? Кому открылась тайна, сокрытая от века?

О дне же том и часе никто не знает, – говорит Господь, – ни Ангелы небесные, а только Отец Мой один; но, как было во дни Ноя, так будет и в пришествие Сына Человеческого: ибо, как во дни перед потопом ели, пили, женились и выходили замуж, до того дня, как вошел Ной в ковчег, и не думали, пока не пришел потоп и не истребил всех, – так будет и пришествие Сына Человеческого… Итак, бодрствуйте, потому что не знаете, в который час Господь ваш приидет. Но это вы знаете, что, если бы ведал хозяин дома, в какую стражу придет вор, то бодрствовал бы и не дал бы подкопать дома своего. Потому и вы будьте готовы, ибо в который час не думаете, приидет Сын Человеческий. (Мф. 24. 36–39, 42–44).

Итак, Господь Иисус Христос, повелевая нам быть готовыми ко дню Своего пришествия, запрещает открывать хранимую от всех тайну. О пытающихся дерзко проникнуть в сокровенное апостол Павел говорит: осуетились в умствованиях своих, и омрачилось несмысленное их сердце; называя себя мудрыми, обезумели (Рим. 1. 22).

Святитель Иоанн Златоуст сравнивает разум со скачущей лошадью: как упрямая горячая лошадь не слушается всадника и давит прохожих, если ее не взнуздать, так и разум, отвергающий догматы Церкви и учение святых отцов, порождает многочисленные ереси и расколы.

Бессмертные души

Чаю воскресения мертвых и жизни будущего века

(Символ веры)

Что ни говори сердцу, а ему свойственно горевать о потере близких нам людей. Как ни удерживай слезы, но они невольно струятся над могилой, в которой лежит родственный, драгоценный нам прах. Правда, слезами не возвратить того, кто взят могилой, но потому‑то и слезы струятся ручьем.

Человек к чему только не прибегает, чтобы облегчить сердечную скорбь! Но, увы! Все напрасно! Только в слезах он находит для себя некоторое утешение, и только они несколько облегчают тяжесть его сердца, потому что с ними капля по капле вытекает вся жгучесть душевной скорби, весь яд сердечной болезни.

Он слышит отовсюду: «Не плачь, не будь малодушен!» Но кто скажет, что Авраам был малодушен, но и он рыдал по своей жене, Сарре, прожившей 127 лет. Малодушен ли был Иосиф? Но и он плакал о своем отце Иакове: Иосиф пал на лице отца своего, и плакал над ним, и целовал его (Быт. 50, 1). Кто скажет, что малодушен был царь Давид? А послушайте, как горько он рыдает при вести о смерти своего сына: сын мой Авессалом! сын мой, сын мой Авессалом! о, кто дал бы мне умереть вместо тебя, Авессалом, сын мой, сын мой! (2 Цар. 18, 33).

Каждая могила достойного человека орошается горькими слезами утраты. И что говорить о людях, когда Сам Спаситель, до конца претерпевший невыносимые страдания на Кресте, над прахом Своего друга Лазаря возмутился духом и прослезился: Иисус… Сам восскорбел духом и возмутился (Ин. 11, 33). Он плакал, Владыка живота и смерти, плакал в то время, когда пришел ко гробу Лазаря, Своего друга, с той целью, чтобы воскресить его из мертвых! И как нам, немощным людям, удержать слезы при разлуке с дорогими сердцу, как нам остановить вздохи в сжатой от скорби груди? Нет, это невозможно, это противно нашей природе… Надо иметь каменное сердце, чтобы не скорбеть о тяжелой утрате.

Только в слезах человек находит для себя некоторое утешение, и только они несколько облегчают тяжесть его сердца, потому что с ними капля по капле вытекает вся жгучесть душевной скорби, весь яд сердечной болезни.

Все это правда. И я не могу, не смею осуждать ваши слезы, я даже готов смешать свои слезы с вашими, потому что хорошо понимаю, что где сокровище ваше, там будет и сердце ваше (Мф. б, 21). Я по собственному опыту знаю, как невыразимо тяжело поднять руку, чтобы бросить на прощанье горсть земли в могилу близкого, родного. Плачу и рыдаю, когда думаю о смерти и вижу лежащего в гробе, созданного по образу Божию, а теперь бесславного, обезображенного смертью. Но хотя и естественно для нас плакать о близких нам усопших, однако эта наша скорбь должна иметь свою меру. Иное дело язычники: они плачут, и часто безутешно, потому что не имеют надежды. Но христианин не язычник, ему и стыдно, и грешно плакать об умерших без всякой отрады и утешения.

Не хочу же оставишь вас, братия, в неведении об умерших, дабы вы не скорбели, как прочие, не имеющие надежды (1 Фес. 4, 13), – говорит апостол всем христианам. Что же может облегчить эту скорбь христианина? Где для него этот источник отрады и утешения? Рассмотрим причины, которые заставляют нас лить слезы над прахом близких, и Бог поможет нам найти для себя этот источник. Итак, о чем же мы плачем при разлуке с близкими и дорогими нашему сердцу? Больше всего о том, что они перестали жить с нами на этом свете. Да, их больше нет с нами на земле. Но посмотрите беспристрастно на нашу земную жизнь и рассудите, что она собой представляет…

Давно премудрый сказал: суета сует… все суета! Что пользы человеку от всех трудов его, которыми трудится он под солнцем? (Еккл. 1, 2, 3). Кто же это так неблагозвучно отозвался о нашей жизни? Уж не заключенный ли какой, который, сидя в душной темнице, не видит почти ничего, кроме тяжких цепей, сковавших его тело? Не он ли оглашает своды темницы таким безотрадным воплем: «Суета сует, все суета сует!»? Нет, не он. Так, может быть, это богач, который по непредвиденным обстоятельствам впал в нищету, или бедняк, который при всех трудах и усилиях, может быть, умирает от холода и голода? Нет, и не такой человек. А может, это обманутый честолюбец, который всю свою жизнь посвятил тому, чтобы подняться в обществе на несколько ступеней выше? О нет, и не такой это человек. Кто же этот несчастный, имеющий такой мрачный взгляд на жизнь? Это царь Соломон, и какой царь! Чего ему недоставало для счастливой жизни? Мудрости? Но кто был мудрее того, кому были известны и состав земли, и действия стихий, и течение времени, и расположение звезд, и свойства животных? Познал я все, и сокровенное и явное, ибо научила меня Премудрость, художница всего (Прем. 7, 21). Может, ему недоставало богатства? Но кто мог быть богаче того, кому целый свет приносил все лучшие сокровища, у кого было и золото, и серебро, и имения царей и стран? И сделался я великим и богатым больше всех, бывших прежде меня в Иерусалиме (Еккл. 2, 9). А может, ему не хватало славы или величия? Но какое имя было громче имени израильского царя, обладавшего миллионами подданных? Тогда, наверное, ему не хватало наслаждения благами жизни? Но вот что сам он говорит о себе: Чего бы глаза мои ни пожелали, я не отказывал им, не возбранял сердцу моему никакого веселья, потому что сердце мое радовалось во всех трудах моих (Еккл. 2, 10). Кому бы, казалось, могла надоесть такая счастливая, привольная жизнь, но тем не менее человек, обладавший всеми благами земными, испытавший различные земные наслаждения, сделал наконец такое заключение о жизни: «Все суета сует!»

Вспомним другого царя – пророка Давида. Престол его сиял золотом, а он среди этого блеска и великолепия взывал: сердце мое поражено, и иссохло, как трава, так что я забываю есть хлеб мой … Я ем пепел, как хлеб, и питье мое растворяю слезами (Пс. 101, 5, 10). Царское одеяние его сияло драгоценными камнями, а из груди его, покрытой блеском славы и величия, исторгался вопль: Я пролился, как вода; все кости мои рассыпались; сердце мое сделалось как воск, растаяло посреди внутренности моей (Пс. 21, 15). Его прекрасный дворец был сделан из кедра и кипариса, но для грусти и туда открылись двери. Из глубины богатых чертогов слышатся вздохи: каждую ночь омываю ложе мое слезами моими (Пс. б, 7).

Так вздыхали о тяжести жизни самые счастливейшие из людей, что же сказать о тех, которым досталось нести тяжкий крест испытаний? Терпелив был пророк Иеремия среди гонений и обид, которые испытывал за обличение лжи и нечестия, но были такие моменты, когда и этот терпеливый страдалец взывал: Горе мне, мать моя, что ты родила меня человеком, который спорит и ссорится со всею землею! никому не давал я в рост, и мне никто не давал в рост, а все проклинают меня (Иер. 15, 10). А многострадальный Иов, этот дивный пример твердости и великодушия в самых страшных испытаниях! Невольно изумляешься, когда слышишь, как он благословляет Господа в тот самый день, когда лишается всего своего богатства, теряет детей. Какое несчастье и какое великодушие! Но для Иова как будто еще мало этого, он заболевает проказой, с головы до ног тело его покрыто ранами. В этот момент к нему приходит жена, подруга жизни, и учит его отчаянию, затем появляются его друзья, как будто только для того, чтобы еще больше раздражать его… Боже мой, Боже мой, сколько стрел в одну цель, сколько бед на одного человека! А Иов все равно продолжает благословлять Господа! Какая необычайная сила духа, какое изумительное терпение! Но человек – не камень, были минуты, когда Иов, покрытый язвами, горько взывал: погибни день, в который я родился, и ночь, в которую сказано: зачался человек … Для чего не умер я, выходя из утробы, и не скончался, когда вышел из чрева? (Иов 3, 3, 11). Вот и мы, если посмотрим беспристрастно на свои дни, не скажем ли иной раз с тем же Иовом: «Не искушение ли жизнь человека на земле?» Когда человек рождается, то сразу начинает плакать, как будто пророчествует о своих будущих страданиях на земле, вот приближается он к смерти, и что опять? Тяжким стоном изнеможения прощается он с землей, как будто укоряя ее за минувшие бедствия… Кто жил и не скорбел, кто жил и не проливал слез?

Один теряет близких сердцу, второй имеет много врагов и завистников, третий стонет от болезни, другой вздыхает от расстройства домашних обстоятельств, этот оплакивает свою бедность… Обойдите всю землю, но где вы найдете человека, который был бы вполне счастлив, во всех отношениях?! Если бы и нашелся такой человек, но все равно он будет сомневаться, как бы со временем не изменилась его жизнь к худшему, и эти мысли отравляют его радостную, беззаботную жизнь. А страх смерти, которая рано или поздно, но непременно пресечет его земное счастье? А совесть, а внутренняя борьба со страстями?

Вот наша жизнь на земле! Здесь нет радости без скорби, нет счастья без бед. И это потому, что земля – это не ад, где слышны лишь вопли отчаяния, но и не рай, где царствует лишь радость и блаженство праведных. Что же такое наша жизнь на земле? Это теперь место изгнания, где с нами вся тварь совокупно стенает и жучится доныне (Рим. 8, 22). Говорите душе своей: «Ешь, пей, веселись!» – но придет пора, и исполнятся на деле слова Божии: проклята земля за тебя; со скорбью будешь питаться от нее во все дни жизни твоей (Быт. 3, 17). Сейчас вы сеете вокруг себя розы счастья, а наступит время, и появятся подле вас колючие тернии. Наслаждаетесь свежестью своих сил, любуетесь цветущим здоровьем и мечтаете, что проживете долгую, спокойную жизнь? Но ударит час, и вы, обманутые сладкими мечтами, со скорбью услышите голос: в сию ночь душу твою возьмут у тебя… возвратишься в землю, из которой ты взят, ибо прах ты и в прах возвратишься (Лк. 12, 20; Быт. 3, 19).

Что такое наша жизнь на земле?

Вот наша жизнь на земле! Здесь нет радости без скорби, нет счастья без бед. И это потому, что земля – это не ад, где слышны лишь вопли отчаяния, но и не рай, где царствует лишь радость и блаженство праведных.

Это училище, где мы воспитываемся для Неба. Весело иногда бывает вспомнить о школьной жизни, выйдя из училища, а всегда ли весело было то время, когда мы там воспитывались? Заботы, труды, огорчения – кто не помнит вас? И кто, живя в училище, не думал и не мечтал: «Ах, скоро ли окончатся мои занятия, скоро ли выйду я на свободу?»

Что такое наша жизнь на земле? Это поприще для беспрестанной войны со врагами, и с какими врагами! Один другого лютее и хитрее! То мир нас преследует с хитростью коварного друга или злобой свирепого врага, то плоть восстает на дух, ибо плоть желает противного духу, а дух – противного плоти (Гал. 5, 17), то диавол ходит, как рыкающий лев, ища, кого поглотить (1 Петр. 5, 8). А пока идет война, тогда не может быть мира. Что такое жизнь на земле? Это путь на нашу Родину, и какой путь! Есть и широкие, и гладкие пути, но не дай Бог вступить и идти этими путями! Они опасны, они ведут в погибель. Нет, не такой путь проложен для христианина от земли на Небо, это путь узкий, тернистый, ибо тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь (ПМф. 7, 14). Тут не раз добрый путник вздохнет от сердца, не раз обольется потом и слезами… Что такое наша жизнь на земле? Это море, и какое море! Не тихое и светлое, на которое так приятно смотреть и любоваться, нет, это море грозное и шумное. Это море, на котором маленькой ладье – нашей душе – непрестанно угрожают опасности, то от вихрей страстей, то от стремительных волн клеветы и нападений. И что было бы с ней, если бы у нее не было с собою руля веры и якоря надежды?!

Вот что значит наша жизнь на земле! Рассудите же теперь беспристрастно, о чем мы так безутешно плачем при разлуке с человеком, близким нашему сердцу? О том, что он перестал жить на этом свете… А это значит, что человек отошел от земной суеты, оставил все беды и огорчения, которые для нас еще остаются. Этот странник уже миновал земное поприще, этот воспитанник уже окончил годы учения, этот путник достиг уже берега, он уже проплыл бурное море и вошел в тихую пристань… Почил от суеты, трудов, огорчений. Вот мысль, на которой останавливались при разлуке с близкими многие язычники – люди, не имеющие упования, люди, которые верили и верят, что случайно мы рождены и после будем как небывшие: дыхание в ноздрях наших – дым, и слово – искра в движении нашего сердца. Когда она угаснет, тело обратится в прах, и дух рассеется, как жидкий воздух (Прем. 2, 2, 3). Так верят язычники и по своей вере весело празднуют на курганах родных и друзей. Благодарение Господу, мы не язычники и поэтому, взирая на смерть как на окончание всех бедствий и горестей жизни, с благоговением и радостью можем повторить то, что сказал апостол Иоанн: отныне блаженны мертвые, умирающие в Господе; ей, говорит Дух, они успокоятся от трудов своих, и дела их идут вслед за ними (Откр. 14, 13). Но смерть – это не только конец нашей суетной жизни, она также и начало новой, несравненно лучшей жизни. Смерть есть начало бессмертия, и вот новый для нас источник утешения при разлуке с близкими и родными, источник, из которого и Сам Спаситель почерпнул утешение для Марфы, оплакивавшей смерть брата своего, Лазаря, когда сказал: воскреснет брат твой (Ин. 11, 23). Не будем здесь подробно доказывать истину бессмертия нашей души и воскресения тела, ведь каждый христианин исповедует священный догмат: чаю воскресения мертвых! Для человека, который потерял кого‑либо из близких сердцу, большой отрадой может быть убеждение, что человек, которого он оплакивает, не умер, а жив душой, что будет время, когда он воскреснет не только с душой, но и с телом. А эту столь отрадную истину каждый легко может увидеть и в природе видимой, и в собственной душе, и в Слове Божием, и в истории.

Посмотрите на солнце: утром оно, как младенец, появляется на небосклоне, в полдень оно сияет с полной силой, а вечером, как умирающий старец, заходит за горизонт. Но меркнет ли оно в то время, когда наша земля, простившись с ним, покрывается ночным мраком? Нет, конечно, оно светит по‑прежнему, только по другую сторону земли. Не ясный ли это образ того, что и наша душа (светильник нашего тела) не гаснет, когда тело, разлучившись с ней, скрывается во мраке могилы, а горит, как и прежде, только на другой стороне – на небе?

Вот и земля проповедует ту же отрадную истину. Весной она является во всей красоте, летом приносит плоды, осенью теряет силы, а зимой, будто саваном умершего, покрывается снегом. Но уничтожается ли внутренняя жизнь земли, когда ее поверхность мертвеет от холода? Нет, конечно, для нее снова наступит весна, и тогда она снова явится во всей красоте, с новыми свежими силами. Это образ того, что и душа, эта жизненная сила человека, не гибнет, когда мертвеет ее бренная оболочка, что и для умершего наступит прекрасная весна воскресения, когда он не только с душой, но и с телом восстанет для новой жизни.

Душа, эта жизненная сила человека, не гибнет, когда мертвеет ее бренная оболочка, и для умершего наступит прекрасная весна воскресения, когда он не только с душой, но и с телом восстанет для новой жизни.

Но что говорить о солнце, земле, когда и самые прекрасные цветы, небрежно нами попираемые, только на время теряют свое бытие, чтобы потом опять явиться в такой красоте, что и сам царь Соломон не одевался так, как каждый из них? Словом, в природе все умирает, но ничто не погибает. Разве возможно, чтобы только одна душа человеческая, для которой все земное было создано, со смертью тела навсегда прекратила свое бытие?! Конечно же, нет!

Милостивый Бог единственно по Своей благости сотворил человека, украсив его Своим образом и подобием, славою и честью увенчал его (Пс. 8, б). Но в чем бы отразилась Его благость, если бы человек прожил на земле пятьдесят, сто лет, часто в борьбе с лишениями, скорбями, испытаниями, а потом со смертью потерял бы навсегда свое бытие?! Для того ли только Он украсил нас богоподобными совершенствами и от Божественной силы Его даровано нам все потребное для жизни и благочестия (2 Петр. 1, 3), чтобы это прекрасное создание после нескольких десятков лет вдруг уничтожить?! Бог правосуден, а на земле Его что происходит? Как часто путь нечестивых успешен, а добродетель стонет от горя, и порок ликует от радости. Но настанет, несомненно, настанет время праведного суда и воздаяния, когда всем нам должно явиться пред судилище Христово, чтобы каждому получить соответственно тому, что он делал, живя в теле, доброе или худое (2 Кор. 5, 10).

Жив Бог, жива душа моя! Эту отрадную истину с полной силой раскрывает Слово Божие и подтверждает история. Пророк Даниил говорит: многие из спящих в прахе земли пробудятся, одни для жизни вечной, другие на вечное поругание и посрамление (Дан. 12, 2). Вот Исаия взывает: оживут мертвецы Твои, восстанут мертвые тела! (Ис. 26, 19). И Иов размышляет: когда умрет человек, то будет ли он опять жить? Во все дни определенного мне времени я ожидал бы, пока придет мне смена (Иов 14, 14). А вот и дивное свидетельство пророка Иезекииля, которому суждено было даже увидеть образ сего воскресения. Он видел поле, усеянное сухими человеческими костями. Вдруг, по Слову Божьему, эти кости пришли в движение и стали приближаться одна к другой, каждая к своему составу, потом на них появились жилы и выросла плоть, они покрылись кожей, потом вошел в них дух жизни, и они ожили. Вслушайтесь еще в слова доблестной матери Маккавеев, измучившейся из‑за ужасных страданий ее сыновей‑мучеников, в слова, сказанные ею последнему, самому младшему, сыну: «Умоляю тебя, дитя мое, будь достоин братьев твоих и прими смерть, чтобы я, по милости Божией, опять приобрела тебя с братьями твоими!» Эта дивная мать, после мученической кончины ее семи сыновей сама потерпевшая ту же кончину, только тем и утешалась, что после своей смерти опять будет неразлучно вместе со своими сыновьями‑мучениками. Эта утешительная истина, столь ясно открытая в Ветхом Завете, уже в полном свете является в Новом Завете. Ибо что может быть яснее слов апостола: как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут, каждый в своем порядке: первенец Христос, потом Христовы, в пришествие Его (1 Кор. 15, 22, 23). Или что может быть яснее слов Спасителя: наступает время, и настало уже, когда мертвые услышат глас Сына Божия и, услышав, оживут (Ин. 5, 25). Подобных мест в Священном Писании так много и все они так ясны, что не будем здесь их перечислять. И Кто же это говорит? Это Сын Божий, слова и обетования Которого так верны, что доколе не прейдет небо и земля, ни одна… черта не прейдет из закона, пока не исполнится все (Мф. 5, 18). Это Всемогущий Господь, Который во время Своей земной жизни не только исцелял больных, укрощал бури и ветры, изгонял бесов, но и воскрешал мертвых. Это величайший Пророк, Который что ни предсказал, все исполнилось в свое время со всей точностью и полнотой!

Как будет проходить Страшный суд - неужели Господь будет действовать как судья: выслушивать свидетелей, выносить приговор? считает, что все будет несколько иначе.

Интересно, что в канун Великого поста Церковь напоминает нам о том, что всё-таки суд будет, о том, что человек, получив от Бога жизнь как бесценный дар, должен будет потом Богу ответить за то, как он эту жизнь прожил.

И одна эта мысль о Суде, об ответе за все свои поступки и за всю свою жизнь, делает человека в духовном и в нравственном смысле более подтянутым. Если человек знает, что Бог видит его дела, его помышления и будет спрашивать за это, он одним этим фактом, одной этой мыслью будет удержан от многих грехов.

В начале мне хотелось бы сказать несколько слов о самом слове «суд». По-гречески суд – кризис . А что такое в нашем понятии ? Например, бывает кризис в медицине, когда болен человек, в горячке, и врач говорит: «У больного кризис болезни». И после этого кризиса есть два варианта развития событий: или больной завтра выздоровеет, температура спадет, или он умрет. То есть кризис – это некая высшая точка болезни, после которой будет или хорошо, или плохо.

Бывает кризис политический, экономический, финансовый. Почему эти кризисы наступают? Копятся неправильности, противоречия, а потом, уже в какой-то высшей точке кипения, происходит кризис. Или кризис межличностных отношений. Тоже есть набор противоречий, недоразумений, недомолвок, который в итоге приводит к кризису, после которого люди или научатся друг с другом разговаривать, или разойдутся.

То есть происходит своего рода суд. Когда человек за какие-то свои поступки должен, в конце концов, ответить в момент кризиса.

Все знают, что христиане постоянно пугают людей Страшным Судом. Как бы легко и спокойно было бы жить, зная, что Суда не будет. А тут попы постоянно твердят о том, что будет Суд. В каком виде этот Суд будет происходить, святые отцы отвечают по-разному.

Есть мнение, что Бог будет взвешивать добрые и злые дела людей на весах, и если перевесят злые дела, то человек попадет в ад, если добрые, то спасается. Таким образом, Бог отождествляется с богиней правосудия Фемидой, у которой завязаны глаза, она беспристрастно взвешивает дела человеческие.

Но мне кажется, что на Суде Христос, протянет к нему Свои руки, пронзенные гвоздями, и скажет: «Вот, чадо Моё, что Я сделал для тебя. Вот, в чем проявилась Моя Любовь к тебе. И Я эту Любовь тебе доказал Своей смертью, Своими страданиями и всей Своей Кровью, пролитой за тебя на кресте. А теперь скажи Мне, что ты сделал для Меня?».

И человек начнет вспоминать, а какие же дела он сделал ради Господа Бога. Возможно даже, ему на ум придут многие добрые дела, но окажется, что он совершал их из-за порядочности, чтобы казаться хорошим, воспитанным человеком перед другими людьми. Делал добрые дела делал ради близких. Не ближних, а именно близких, то есть родных: родителей, детей. И окажется, что большинство добрых дел он совершал не ради Господа, а ради людей или ради своего тщеславия.

И вот тогда, опустив голову, человек поймет, что на эту всецелую Любовь до последней капли Крови, который Бог к нам проявил, ему нечем ответить. Даже каким-то маленьким проявлением любви и благодарности к Богу он ответить не сможет.

И вот в этом, может быть, и будет Страшный Суд – человек сам себя осудит. Никто его прогонять никуда не будет, он сам прогонит себя и не сможет войти в Царство вот этой Божественной Любви.

В сегодняшнем Евангелии Христос говорит о том, что когда Он придет во второй раз на землю, Его пришествие будет отличаться от первого пришествия. В первый раз Он приходил как проповедник Царства Божия, нищий, у которого не было ни власти, ни политического внешнего авторитета. Но была только сила и истинность слова, а также сила божественных чудес, которыми Господь истинность своих слов подтверждал.

А когда Христос придет во второй раз, Он придет уже как Царь и Судия. И поэтому сказано в Евангелии: во славе Своей и все святые Ангелы с Ним. Христос придет как Царь, разделит все народы, как пастырь отделяет овец от козлов, и овец поставит по правую сторону от Себя, а козлов – по левую.

Я часто думал о том, чем же всё-таки овцы отличаются от козлов. По Ветхому Завету и овцы, и козлы считались чистыми животными, их можно было употреблять в пищу и приносить в жертву Богу. Различие в поведении этих животных.

Когда я служил в Волгограде, в храме, который находился в частном секторе, одна моя прихожанка держала коз. И я часто наблюдал через окно алтаря, как тётя Надя пасет своих коз. Когда пасут овец, то впереди идет или пастух, или самый главный баран, и за ним послушно идут все остальные овцы. А когда пастух пасет коз, то непонятно кто кого пасет. Пастух постоянно догоняет своих коз, которые устремляются совершенно в разные стороны: и через дорогу перебегают, и на деревья залезают, и через забор в соседние дворы лезут. Они не непослушны своему пастуху, постоянно проявляют свою безумную волю, и пасти их очень тяжело.

И вот скажет Царь тем, которые по правую сторону от Него: «Придите, благословенные, наследуйте уготованное вам Царствие от сложения мира». А тем, кто по левую: «Идите в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его».

И люди ответят недоумением: «Господи, когда мы не послужили Тебе?». И Христос скажет: «То, что вы не сделали одному из ближних своих, то не сделали Мне». Понимаете, какой простой критерий?

Оказывается, человек, который делает что-то доброе ближнему своему, делает это и Богу. Если б мы в любом ближнем своем без препятствий и искажений видели образ Бога, как бы легко нам давались все добрые дела! Но часто бывает, что нашей помощи просят люди не симпатичные нам, люди, в которых образ Божий затемнен и искажен пороками и грехами.

И если мы будем делать добрые дела только ради людей, мы никогда не научимся делать добрые дела нашим врагам, нашим обидчикам, людям несимпатичным нам. А если мы будем вспоминать почаще, что делаем мы это доброе дело не только для этого человека, а для Бога, который нас к этому призывает, тогда все добрые дела будет делать гораздо проще. И тогда мы сможем послужить Богу и оправдать себя на Суде.

Что не поможет на Страшном Суде?

Владимир Берхин

Не знаю как вы, а я очень боюсь Страшного Суда. Я и обычного-то боюсь, а уж Страшного и подавно.

Мы не так много знаем о том, как он будет проходить. Есть притча о Страшном суде в Евангелии от Матфея, есть ещё несколько указаний в Писании, что “верующий на Суд не приходит, а неверующий уже осужден”, есть несколько глав в книге пророка Даниила и в Откровении, поражающих размахом событий, но не раскрывающих деталей судопроизводства. Это явно сделано намеренно – дабы люди не плодили казуистику, не пытались, как в египетской “Книге мёртвых”, придумать хитрые ответы и двусмысленные оправдания, чтобы отношения с Богом не свалились ни в магию, ни в юриспруденцию.

И это меня пугает. Потому что все известные мне способы защититься от обвинений там не сработают. Судя по тому, что мы знаем, на Страшном Суде не помогут:

– попытки свалить вину на обстоятельства, за которые отвечает не сам человек, а Тот, Кто Судит. Такой прецедент в Писании уже описан. Именно так поступил Адам после грехопадения – стал рассказывать Богу, что это не он, это всё жена, которую дал Бог, а значит, Бог – Сам виноват в печальном результате. Чем это закончилось – известно. Вероятно, у остальных тоже не прокатит.

– попытка “потеряться в толпе”, то бишь сослаться на общемировую или всесоюзную практику. Дескать, все так делают. Иногда мне кажется, что обсуждать такого рода отмазки пригласят кого-то из трёх праведников, имеющих опыт жизни в тотально враждебном окружении – Ноя, Лота и пророка Илию. Эти три суровых мужа очень хорошо знают, что такое “поступать не как все “. И объяснить сумеют.

– ссылки на особый исторический момент, который почему-то сделал несущественным исполнение заповеди. Но если ты ненавидел ближнего – значит, ты ненавидел ближнего. Даже если он, скотина такая, посмел оказаться от тебя на другой стороне баррикады, когда решались судьбы Родины. Синедрион именно благом Отечества оправдывал необходимость казни Спасителя.

– ссылки на исторические прецеденты. Дескать, отцы грешили и нам разрешили. Но история Анании и Сапфиры, которые были наказаны за свой грех, хотя и не были ни самыми большими, ни, тем более, последними, кто пытался запустить руку в церковную кассу, довольно убедительно показывает, что грех остаётся грехом, даже если Господь до поры милует.

– оправдания, что просто виноват кто-то другой. Помимо того, что этим уже занимался Адам, это еще и нарушение заповеди о неосуждении. Сказано же, что каким судом судитесь – таким и будете осуждены. Вешаешь свои грехи на других – хорошо, тоже будешь отвечать за чужие.

– ссылки на высокие результаты, которые были достигнуты в других областях. Как писал когда-то один журналист – коррупционеры построили ЛЭП первой категории надёжности, а их оппоненты не сделали и этого, и потому воровство вполне извинительно. Но об этом Писание также говорит более чем определенно – “что высоко у людей, мерзость перед Богом” и “что пользы человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит”. Не поможет .

– ссылки на то, что ты действовал в рамках действующего законодательства, и все правильные бумаги были подписаны уполномоченными лицами в нужных местах. Иуда не нарушал никаких законов, Нерон и Диоклетиан действовали в пределах своих полномочий, и даже расстрелы новомучеников до запятой соответствовали инструкциям ОГПУ. Гражданские законы нужны, они обеспечивают порядок и хотя бы подобие справедливости. Но в Царство Небесное приводят не они.

– ссылки на запутанность и противоречивость принципов суда, их неясность и двусмысленность. Хотел, дескать, как лучше, да ума не хватило. Тоже не сработает. Потому что Господь сказал, что Он с нами во все дни до скончания века. А значит, на любую попытку сказать – “Я не знал, как поступить” последует резонный ответ “Я был рядом, что ж ты не спросил?”. И не знаю как вы, а я по себе уже выучил, что “не знаю как поступить” на деле почти всегда означает “я не хочу поступать по заповеди”.

– какие-то варианты оправдания тем, что принадлежал к правильной группе людей, которая знала правильные слова, как бы она ни называлась – Церковь, народ, нация, традиция или партия. Ведь и об этом сказано – что в день Суда некоторые начнут вспоминать, что они именем Его бесов изгоняли и пророчествовали, но ждет их суровая отповедь и вечный ад. Или совсем в лоб сказано, что Бог может из булыжников наделать Аврааму новых детей, если существующие окажутся недостойны.

И много еще можно придумать такого рода соображений, которые не помогут на Страшном Суде. Этим он и Страшный.

Но это Суд также и Милостивый. Самый милостивый. Собственно, там кроме Милости и не будет ничего.

Самым трудным будет на Суде принять Милость. Милость нельзя заслужить хорошим поведением. Она зависит не от помилованного, а от Милующего. Надо только прекратить доказывать, словами и делом, что ты «имеешь право». Чтобы быть оправданным, надо перестать искать себе оправданий. Надо не оправдаться, а покаяться.

Потому что все эти слова и причины – это попытки просто отбояриться, чтобы не унизили милосердием, чтобы не помиловали. Ведь помиловать можно только того, кто виновен. А если ты в Царство Небесное войти планируешь, как право имеющий – не будет никакой Милости, потому что ты её просто не хочешь. Не нужна тебе Милость – не будет Милости.

Свободен, иди во тьму внешнюю.

Расслабься, наконец, человек, хватит выдумывать, почему бы тебе ещё не погрешить немного. Это уже Страшный и Милостивый Суд. Вспомни причту, и повторяй – “Отец, согрешил я пред тобою, и уже недостоин называться сыном Твоим, но прими меня. Я согрешил и оправданий у меня нет, и нет надежды, кроме Любви Твоей”.

Страшный суд или самый лучший день в нашей жизни?

Священник Константин Камышанов

Почему христиане стали бояться Страшного суда – ведь так было не всегда? Протоиерей Константин Камышанов сожалеет о том, что мы все чаще говорим о Суде и все реже о том, что должно наступить после него.

Тот день, когда состоится Страшный суд, будет первым днем торжества Рая. Ко дням творения мира добавится новый день. В течение его наш грешный мир полностью преобразится. И произойдет нечто странное: Ангелы совьют небо, как пергамент, и солнце померкнет, и луна не даст света своего, и звезды спадут с неба, и силы небесные поколеблются.

И настанет Утро мира.

Оно начнется тогда, когда число жителей Рая достигнет некой необходимой и достаточной величины.

Для них – праведников – Страшный суд окажется не страшным судом, а станет самым лучшим днем их жизни, потому что первая радость – самая сильная. Душа избранных увидит Того, Кого любила, о Ком мечтала, Кого всегда хотела видеть – Христа.

И Христос будет рад видеть Своих друзей. Он введет их в новый мир золотыми вратами.

Для Бога этот день Суда тоже не будет страшным. Наконец-то закончится этот кошмар, который называется «наш мир». По слову пророка, лев и агнец возлягут рядом, зло упразднится и настанет вечное царство добра. Начало Суда станет окончанием этого ужасного дня грехопадения, длившегося целую вечность, с его войнами, убийствами, обманом и злостью.

Для грешников Страшный суд принесет некоторый испуг, но в дальнейшем Господь даст им по сердцу их быть вечно с такими же, как они.

Это как в тюрьме. Там собираются, хотя и против воли, некие джентльмены, у которых один и тот же взгляд на жизнь, которые объединены неким подобием братства и понятий. Им не надо работать, и день их протекает в философских беседах о смысле жизни. Там не надо напрягаться о еде, рубле и о том, чтобы напитать родню или близких. Все оплачено. Они там трезвы и жизнь их проходит по разумному режиму, исключающему злоупотребления и грех.

Конечно, это подобие условно и требует уточнения.

Во-первых, Христос сказал, что у раба худого отнимутся те таланты, которые он поленился умножить. То есть, человек будет упрощен в своей организации на порядок, и, подобно бесам, примет более простую организацию личности, подобную животным.

Это не означает того, что Бог отмстит им за грех. Святые отцы единодушны во мнении, что Господь абсолютно благ. Наоборот, такое упрощение до состояния скота польскаго , уменьшит степень страдания личности, которая окажется неспособна к тонким переживаниям. В результате деградации житель ада не сможет грешить сполна, как мог бы, оставаясь в полном разуме и всей силе души.

Во-вторых, почти все святые отцы уверены в том, что отправка грешника в ад – благо для него не только потому что он сам выбрал место в которое стремился. В аду ему будет комфортней, чем в Раю. Для человека воля важнее всего. В ней его свобода и индивидуальность. Сломав волю грешника, Бог сломает всего человека. Но Господу не нужна в Раю сломанная, обезображенная и противящаяся личность. Бог дает ей волю по ее сердцу – и это благо.

Таким необычным способом Господь попытается не только увеличить меру благодати Рая, но и снизить уровень страдания в аду.

В результате уровень зла уменьшится в целом по Вселенной.

Так что Страшный суд парадоксальным образом привнесет в мир больше света и уменьшит уровень зла, по сравнению с текущим положением дел. Страшный суд сделает мир менее страшным.

А если это так, то зачем же готовиться к катастрофе? И кто должен готовиться к катастрофе, и как надо готовиться к этому Страшному суду?

Очевидно, что Страшный суд будет страшным для граждан ада. Он будет таковым не только потому, что им грозит существование во зле, но и потому, что они должны пройти процесс деградации личности. А это в самом деле страшно.

Толкователи, предлагая церкви вспомнить о первом дне обновленного мира, как о Страшном суде, априори предполагают, что среди нас нет праведников, нет тех, кто любит Бога, а есть исключительно потенциальные жертвы ада. Почему-то в комментариях к этому событию проповедуется не радость долгожданной встречи со Христом, а, наоборот, нагнетается страх божественной мести.

Как же встретить этот день правильно?

Профессор Алексей Ильич Осипов заметил, что для того, чтобы началось освобождение, должно прежде наступить осознание своего рабства. Значит, мы должны воспринять психологию и образ мысли раба.

Святой Силуан Афонский дал такую формулу подготовки к Страшному суду: «Держи ум свой во аде и не отчаивайся». Значит, мы должны искуситься в жизни в аду.

Да как же держать ум в аде и не устрашиться и не отчаяться простому человеку?

Как можно научиться быть гражданином Небесного Иерусалима, если все время упражнять свой ум в реальности Чертограда?

Я, например, захотел стать архитектором. И для этого принял решение стать им через отрицание других профессий: не быть врачом, не быть слесарем, не быть водолазом. И, можно подумать, через это отрицательное богословие я страну зодчим? Нет.

Через подобное отрицание невозможно созидание и формирование положительного и сущностного образа. Отрицание не может быть основой существования.

Пасхальные слова ангелов « Что ищите Живаго с мертвыми» обретают новую глубину. Во аде невозможно подготовить себя к Раю. В Раю нужен навык не отчаяния и страха, приобретенного в новом Содоме, а навык любви к Богу, людям и Земле.

Как можно всему этому научиться, сидя уже при жизни в аду? Как можно найти в грязи свет? Как можно в мусоре оттыкать жемчуг?

Вспомним о нашумевшем заочном споре известного нашего богослова – профессора и святого, недавно прославленного в Греческой церкви. Речь идет о Порфирии Кавсокаливите.

Московский профессор, в канун самого прославления этого святого объявил о том, что Порфирий находится в прелести. Поводом к этому послужили слова святого о том, что не стоит бороться с бесами, так как они вечны, неуничтожимы, неутомимы, а мы временны. Уничтожить их не удастся, а борьба с ними бессмысленна в проекции Вечности.

Вместо того чтобы стать специалистами по борьбе с дьяволами, святой предложил стать знатоками жизни в Боге. Он заметил, что лучше погружаться в Бога, чем а ад. И тогда благодать сама будет врачевать и восполнять немощи и защищать от бесов самым надежным способом.

На самом деле, противоречия здесь нет. Святой, как и положено святому, смотрит дальше и выше. Порфирий Кавсокаливит говорит о стратегии, а профессор о тактике.

Святой говорит о том, что смысл жизни состоит в приближении Христу и стяжании подобия с Ним. Целью жизни никак не может быть борцовский навык на адских ристалищах. В Раю это бесполезное умение.

Что ищите Живаго с мертвыми?

А вот для того, чтобы достичь этого подобия, тактически необходимо преодолевать сопротивление духов злобы, которые не намерены упускать добычу.

Недоумение, как обычно, произошло от разного взгляда из разной точки наблюдения во времени и пространстве.

Что нам до этих богословских тонкостей?

Дело в том, что в них содержится прямое указание на стратегию нашей жизни в перспективе Вечности. Частным образом в этом богословии содержится верный подход к упражнению, дающему вид на жительство в Раю – посту.

Если не иметь в виду стратегию, а одну лишь тактику, то пост – это борьба. Человек, не видящий впереди Рая, выходит на пост как на беду и на войну. А окончание поста он празднует, как конец беды и закатывает победный пир. Он «отдыхает» от поста, от усталости быть светлым и добрым. Приметой такого поста бывают мучительный голод, хроническая усталость и утомление души.

Но люди тонкие подходят к пасхальным пиршествам не так. Пасхальные пиршества духовных людей, напротив, тихи. Радость об известии Воскресения Христа законна и справедлива, но вот окончание поста часто приносит грусть. Она проистекает от того, что время поста тонкий человек рассматривает как время своего приближения к Богу, а его финал – как окончание этого перигея и невольное удаление от Светила Бога. И часто вырываются слова сожаления: «Недопостился» или «только-только начал поститься и только узнал радость поста». Приметой такого поста является радость.

Эти посты усталости и радости не перепутаешь.

Человек, видящий Бога над маневрами поста, встречает пост не как народную беду, а как приблизившуюся радость, словами:

– С постом, вас братия и сестры! Постимся постом приятным.

Пред неделей о Страшном суде, прошла неделя о Блудном сыне. Они соединены в единую логическую цепь. В неделю о Блудном сыне человек искал свой настоящий дом – Рай, в эту неделю церковь ставит его на самом пороге Рая:

– Посмотри!

Здравствуй, ад? Нет. Здравствуй, утро мира!

В старину люди лучше понимали суть памяти этого дня. Доказательством тому служат старинные иконы Русского севера. На белых звонких фонах раскрыты яркие мажорные пятна красного цвета. Ад в этих иконах спрятан так, что сразу и не найдешь.

Со временем с Запада к нам пришла другая трактовка Страшного суда – настоящий голливудский трейлер фильма ужасов.

Находясь в Сикстинской капелле, можно поразиться невероятному художественному гению Микеланджело, и в тоже время, с не меньшей силой, можно удивиться его духовному дальтонизму.

Вместо Утра мира на знаменитой фреске мы видим не встречу мира и Христа, а учебные пособия по рисунку в залах мясокомбината. Как же так? Ведь тысячи богословов, апостолы и Сам Христос говорили, что мы не умрем, но все изменимся. Мы вновь вернемся в тонкие тела, навсегда оставив в земле временные «кожаные ризы». Как же это было упущено из вида таким талантливым человеком, совершенно не понятно.

Ладно, эта капелла. Этот пир мяса там уравновешивает эфирный Боттичелли. Но у нас эти триллеры Зверограда стали нормой на западных стенах храмов. С Запада пришла мода, на западной стене она и восторжествовала. На этих фресках торжествуют не праведники, а Чужой.

К сожалению, с течением времени, трансформировались не только фрески на западной стене, но и церковное сознание, травмированное духом бурсы. Время апостасии наложило свой отпечаток на все восприятие мира человеком. Вместо того чтобы готовиться к встрече с Небесным Отцом, сыновья Бога стали готовиться к встрече антихриста.

Увы. Сегодня нужно делать усилия, для того чтобы отвести наш завороженный взгляд от взгляда антихриста и перевести его на лик нашего милосердного Господа и Бога Спаса нашего Иисуса Христа.

Здравствуй, ад! – это не для нас. Не для тех, кого призвал Господь к жизни. Не для тех, кто любит Его. Не для тех, кто несмотря на падения, падал головой в сторону Рая.

Плох тот солдат, который не мечтает стать генералом. Плох тот христианин, который не стремится в Рай, а сидит душой в аду и не может отвести гипнотического взгляда от сатаны, как кролик от взгляда удава. Плох тот христианин, который забыл о том величии которое ему даровал Бог и о том месте, которое он уготовал ему на небе.

Плохо то, что вместо того, что с помощью Господа стремиться в свой родной дом, в Рай – и без того немощный человек еще больше обессиливает, сидя на реках Вавилонских, шарит глазами в аду и разбирает его смыслы.

Наше – Христос воскресе ! «Небеса убо достойно да веселятся, земля же да радуется, да празднует же мир, видимый же весь и невидимый: Христос бо воста … О Пасха велия и священнейшая: Днесь всяка тварь веселится и радуется, яко Христос воскресе и ад пленися.

Наше – «Ныне вся исполнишася света, небо же и земля, и преисподняя, да празднует убо вся тварь востание Христово, в нем же утверждается. Вчера спогребохся Тебе, Христе, совостаю днесь…»